Арт: Революция

Автор: художник
Персонажи: Чарли, Монро
Давно не делала манипов. В этот раз у меня получилась Чарли в стиле Милашки из "Запрещенного приема"

А это моя попытка сделать арт по пэйрингу Чарли/Монро. Работы на нашем любимом ФВ не оставили меня равнодушной к этой парочке

@темы: Арты, Себастьян "Басс" Монро, Шарлотта "Чарли" Меттисон, Революция

---

Арт: Far Away

Автор: художник
Персонажи: Роза/Доктор
Полюбился мне этот сериал, так что просто не смогла пройти мимо исходников и не сделать арт.
Получилось мрачнова-то, и скорей это даже не Доктор, а его алтер воплощение. Хотя кому как больше понравится

Долго мучалась с надписью и вконце концов решила, что без нее лучше. Хотя это не отменяет того, что название взято из песни моих любимых Никлов (Far Away - Nickelback).

И еще одна работа по Доктору. Это обложка к замечательному фику Синяя будка исчезла. И к тому же это моя первая работа с анимашками и видио. Спасибо Зарине за ее консультации (хоть это и было давно, но они мне пригодились

@темы: Доктор Кто, Роза Тайлер, Арты

---

Арт:New York, I Love You

@темы: Дэн Хамфри, Арты, Чак Басс, Блэр Уолдорф, Нэйт Арчибальд, Сирена Ван дер Вудсен, Сплетница

---

Арт: Владимир Высоцкий

Автор: художник
Данная работа приурочина к 75-летию, непобоюсь этого слова, Великого человека. Талантливого поэта, несравненного актера, душевного голоса. Ах этот голос, сильный, чувственный, сотрясающий душу до самого основания. Я обожаю Высоцкого и какая разница как и чем он жил, почему умер. Главное, что мы о нем помним, и какое наследие он оставил. Его музыка и песни, это то, что мы должны знать и помнить

@темы: Владимир Высоцкий, Арты

---

Арт: You're my

Автор: художник
Персонажи: Спаффи
Давненько я не делала работ по этому фандому. Но тут, что-то настальгия одалела Хоть арт получился мрачноватым, но я надеюсь он вам понтравится

@темы: Баффи Саммерс, Арты, Спаффи, Спайк, Баффи

---

Фанфик: Demain n'existe pas (PG-13)

Автор: художник
Бета: Levana
Автор обложки: Black Girl
Персонажи: Клод Дюпон/Кристин Ван дер Вельде
Статус: Завершен
Я очень люблю книги Этногинеза, но как и для любой девушки мне маловато романтики в них. И раз авторы нас этим не балуют, приходится выкручмваться самой

Краткое содержание:
Что осталось за "кадром". Маленькая романтическая сценка - продолжение встречи Клода и Кристин

а это моя обложка

1796 год.

На узкой кровати, застеленной не слишком свежим простынями, сидели двое. За годы разлуки оба сильно изменились, как внешне, так и внутренне. Но взгляд, полный нежности и веры, оставался прежним. Их не волновала окружающая обстановка, ни сырость, ни затхлый запах старого постоялого двора, ни тусклый свет одинокой свечи, едва-едва разгоняющий тени. Они оба были потрепаны жизнью. Он в битвах с Прозрачными в свои сорок пять получил немало шрамов и седину. Она в своих скитаниях среди времен и пространств - чуть заметные морщинки.
Клод протянул руку и кончиками загрубевших пальцев хотел, коснуться этих складочек вокруг ее губ. Его самого удивило, как тряслись руки, словно он опасался, что от этого прикосновения она растает. Исчезнет как сон. За прошедшие двенадцать лет, что он не видел свою девочку, он не часто вспоминал ее. Не потому, что хотел забыть, а потому что это было мучительно. Слишком поздно он осознал свою любовь. Лишь когда потерял ее, Клод понял, как привязался к этой маленькой чертовке, что орудовала своим острым язычком не хуже сабли. Но жизнь не стояла на месте. Он двигался дальше, хоть и в другом времени, в другой стране, но и здесь шла война. Война, в которой Клод занимал определенную нишу. Он воевал, пусть и не в открытую, эти битвы были тихими, молчаливыми. Закулисными. Но от того еще более жестокими. Лишь изредка, в лихорадке очередного ранения, когда рушились барьеры сознания, Клод вспоминал свою Кристин. Своего капитана. И как сейчас он тянулся к ней, чтобы сказать, как сожалеет, что так и не открыл ей своих чувств. Что в погоне за справедливостью, за этим пресловутым «миром во всем мире», он потерял ее. Но стоило коснуться ее позлащенной морским солнцем кожи, как она растворялась, исчезала, оставляя ему только горячечный бред и стоны. Поэтому он боялся очнуться, боялся, что она, сидящая на его постели в своем мужском охотничьем костюме, исчезнет.
Видя его странную нерешительность, Кристин смело, впрочем, как и всегда, схватила его за руку и сама прижалась теплой щекой к его подрагивающим холодным пальцам.
С самого рождения ее жизнь не была легкой. Быть дочерью пирата. Самой стать капитаном пиратского судна в свои пятнадцать лет. Война с Прозрачными, участником которой она стала не по свой воле. И, в конце концов, поиски Клода среди времен и пространств. Слабого духом человека это могло сломать. Но не Кристин Ван дер Вельде. Она была скалой, о которую разбилась не одна волна.
- Сколько лет для тебя прошло?- от переполнявших его эмоций грудь сдавило, и голос Клода звучал приглушенно.
Кристин безразлично дернула плечом.
- Лет десять, - она обхватила руками его запястье, не позволяя отнять руку от лица, хотя Клод и не делал попыток. - С этими временными путешествиями я совсем сбилась со счета.
Клод погладил большим пальцам ее щеку, удивляясь мягкости кожи. Если бы Кристин продолжала жить пиратской жизнью, то морской соленый ветер уже давно сделал бы ее грубой и шершавой. «Что ж, есть хоть что-то положительное в том, что она отставила пиратство и бросилась на мои поиски, - невесело подумал он. - Сумасшедшая».
- Значит тебе примерно двадцать семь, - задумчиво сказал Клод, - и я стал еще на несколько лет старше тебя.
Кристин картинно закатила глаза. Этот его пунктик о разнице в возрасте ее порядком раздражал.
- Мы оба стали старше, - на удивление мягко возразила она, - ведь главное, что мы наконец-то совпали во времени и пространстве. А остальное…
Она неопределенно махнула рукой в сторону, словно показывая незначительность того, что их окружало. Этот ее жест словно выдернул Клода из оцепенения. Что же он мнется как мальчик перед первым поцелуем? «Или же, как старик, уставший от жизни, - невольно подумал он». Вот же она, Кристин! Сидит перед ним, живая, настоящая. Не видение, и его рука, прижатая к ее щеке, была тому подтверждением.
- Что же ты натворила, моя глупая девочка, - тихо прошептал он, словно сдаваясь.
[hide]Резко притянув ее лицо, Клод жадно поцеловал девушку. Конечно, она не сопротивлялась, с нарастающей страстью отвечая на его голодные поцелуи. Клода удивляло, что эта сумасбродная, сильная духом девочка, которая управляла пиратским судном и умела поставить на место любого, любила его. Его, Клода Дюпона! Буканьера, наемного убийцу, человека, который ни разу открыто не ответил на ее чувства. И не просто любила, а бросила все: своих друзей, корабль, богатство и шанс на спокойную жизнь. Может, и не с легким сердцем она рассталась с привычным миром, но рассталась. И ушла в неизвестность. Не имея никаких доказательств того, что Клод жив. Ведомая лишь надеждой и своей любовью.

Для него все это было словно впервые: и эта девушка, что смотрела на него с нескрываемой любовью, и чувства, которые вызывал один ее взгляд. Клоду хотелось и оттолкнуть ее смелые пальцы, что так ловко расстегивали его рубашку, схватить Кристин, за плечи и хорошенько встряхнуть - заставить эту чертовку понять, что это не игра, что нельзя быть такой безрассудной. Но в то же время ему хотелось прижать ее к себе, целовать, сжимать в своих объятьях и не отпускать. Он давно заковал свою душу в стальные оковы, не позволяя себе ни страха, ни сожалений. За время войны он потерял многих друзей. И это закалило его, почти ожесточило. Но он был жив. И сейчас, в объятьях этой пиратки, он чувствовал себя как никогда живым и свободным.

Солнце скользнуло на постель, выводя Клода из дремоты. Он чувствовал, что на узкой кровати рядом с ним кто-то лежит. Этот кто-то прижимался к нему своим теплым мягким телом. Клод не пошевелился, не открывал глаз, он боялся спугнуть то странное легкое и теплое ощущение, что поселилось в его сердце. За свою долгую жизнь он просыпался с множеством женщин, разных национальностей и цвета кожи. Но ни с одной он еще не ощущал этого трепета в сердце, словно ему снова пятнадцать и он впервые влюбился. А может так и есть? Может все его прежние «влюбленности» и не были таковыми? Симпатии, желания - да, но ведь еще ни одна женщина не заставляла его чувствовать то, что он ощущал сейчас. Что-то невообразимое, не поддающееся описанию и логике. «Ну, ты даешь, старик, - усмехнулся Клод, - угораздило же тебя влюбиться на старости лет!» Конечно же, он кривил душой, ведь эта любовь жила в нем уже много лет. Но только сейчас, когда Кристин вновь была рядом, Клод позволил этой любви расцвести. И полнота новых ощущений затопила его с головой. Клод был отличным пловцом, но сейчас он готов был тонуть в этом океане чувств.
- И долго ты еще будешь притворяться спящим? - такой родной, чуть насмешливый голос вернул его к действительности. – Если думаешь, что я сейчас тихонько встану и уйду, а ты сделаешь вид, что ничего не было – то даже не надейся.
Хоть Кристин и говорила в насмешливо-шутливом тоне, но Клод почувствовал, как она напряжена. Она боялась. Чего - Клод не знал, но догадывался. Прошло слишком много лет, чтобы они вот так запросто могли вернуться к прежним отношениям. Хоть они и любили друг друга, но придется хорошо потрудиться, если они хотят стать кем-то большим друг другу, чем просто любовниками. И поэтому, пока его девочка не напридумывала себе всяких глупостей, Клод схватил ее в охапку вместе с простынями и опрокинул на кровать. От неожиданности Кристин взвизгнула, но, увидев его усмешку, рассмеялась.
- И тебе доброе утро, - улыбнулась она.
- Я люблю тебя.
Эти слова вырвались сами собой, и это были самые нужные, самые правильные слова. И глядя в ее сияющие счастьем глаза, Клод осознал, что ради этого блеска он готов пойти на все. Даже отказаться от войны.[/hide]

@темы: Завершенные, Мини, Клод Дюпон, Кристин Ван дер Вильде, Этногенез, PG-13, Фанфики

---

Оридж: Предательство PG-13

Автор: художник
Бета: Lilu Moretti
Автор обложки: художник
Персонажи: Саша, Дмитрий, Сэм
Статус: Продолжение следует
От автора: рассказ заморожен
Недавно на сайте приюта бездомных животных нашего города в разделе "Счастливые истории" прочитала рассказ о брошеной собаке. К счастью для пса ему нашли новых добрых хозяев. Эта история тронула меня до глубины души и я решила написать об этом свой рассказ. Он будет не большим и пока находится в процессе написания.
Собака так предана, что просто не веришь в то, что человек заслуживает такой любви. (с)
И не забывайте: мы в ответе за тех кого приручили.

Краткое содержание:
Предательство одно из самых болезненых ран, которые могут нанести нам близкие. Оно рушит нашу веру в себя и в людей. Но даже для ран предательства есть лекарство. И имя ему - любовь.

Предательство

— Проклятье!
Саша резко отдернула руку от ручки горячего чайника и, ругаясь сквозь стиснутые зубы, сунула обожжённые пальцы под струю холодной воды. Поток хлынул во все стороны, забрызгав рубашку и брюки девушки. Ледяная вода сводила пальцы, но противная пульсация в них не проходила. День, мягко говоря, начался просто отвратительно. Помимо неприятности с чайником, Саша проспала и теперь непростительно опаздывала на презентацию. Но проблема была даже не в работе. И не в буйстве каштановых кудрей, которые девушка даже не пыталась сегодня привести в порядок. Просто Дмитрий не пришел ночевать. Снова. SMS, отправленное им, гласило о чертовской занятости и необходимости заняться всей документацией лично. На протяжении двух недель это был его третий «разбор полетов» с юристами. А точней — с юристкой. Да, Саша не просто знала, что муж ей изменяет, она даже знала с кем, где и когда. И это душило девушку, терзало и выводило из строя. Она всегда была сильной и целеустремленной. Ее пробивной, почти агрессивный характер давал ей сто очков вперед на любой встрече. Не зря же она была начальником отдела международного маркетинга. Но все ее умения не помогли ей в ситуации с мужем. Саша никак не могла взять в толк, что она делала не так. Да, этот брак первоначально был чисто деловым соглашением, выгодным для компаний их отцов. Но когда Саша и Дмитрий подписывали брачный контракт, они договорились попытаться построить настоящую семью. И за шесть лет совместной жизни казалось, что у них это получается. Оба были карьеристами и сильными личностями. Дмитрий руководил основными направлениями бизнеса, Саша налаживала международные контакты. Он отлично готовил пасту, а они варила глинтвейн. Они любили зимними вечерами сидеть у камина в их загородном доме и подолгу обсуждать дела компании, знакомых и новинки кинематографа. Даже в постели у них все было замечательно. Все работало слаженно, как хорошо настроенный механизм. Не было сильных ссор и обид. Все было гладко.
Саша досадливо скривилась. Именно это «гладко» и было жутко гадко. Отношениям не хватало разнообразия, встрясок, проверок на прочность.
— Вот и встряхнулись, — сама себе печально сказала Саша.
Она закрыла кран и с отсутствующим видом посмотрела на покрытые инеем деревья сада. Зима таки не вступила в свои права, хотя была уже середина декабря. Снежная королева, как истинная дама, кокетничала и насмехалась над москвичами. То припорошит землю белым покрывалом, то превратит все в мерзкую слякоть. Погода как никогда соответствовала настроению Саши: ей хотелось то ударить волшебным посохом и превратить изменника-мужа в ледяную статую, то – прижаться к его теплой груди и рыдать, прося прекратить ее мучения. Трель телефона вывела девушку из задумчивости. Саша кинула быстрый взгляд на экран.
— Легок на помине, — вздохнула она.
На экране крупными буквами мигало «МИЛЫЙ», и Саша печально подумала, что стоит переименовать контакт. Только не была уверена как именно. «Козел», но ведь рога-то не он носил. Или же «Сволочь», а это казалось излишне вульгарно. «Изменник» - банально. Девушка глубоко вздохнула, досчитала до десяти, как учил ее психиатр, и взяла телефон.
— Да, — как бы Саша ни старалась держать себя в руках, голос слегка надломился.
— Где тебя черти носят? — Дмитрий говорил непривычно грубо.
Он был уравновешенным и расчетливым человеком. Эмоции старался держать при себе и не выплескивать их по пустякам, особенно на работе. Особенно при посторонних. Сердце Саши пропустило удар, такого обращения к себе она точно не ожидала. Будто это она этой ночью изменяла Дмитрию, а не наоборот.
— Забыла завести будильник, — она постаралась перейти на деловой тон, как-никак, сейчас дело было в ее опоздании на работу, — буду в течение часа.
— Возьми такси, так будет быстрей, — голос мужа был холодным и отстраненным, словно он говорил с провинившимся помощником, а не женой. – Англичане не будут ждать вечность.
— Такси слишком долго ждать, — Саша прижимала трубку плечом к уху и на ходу расстегивала рубашку, — я не дома.
Последовало секундное молчание. Саша слышала, как говорят люди на том конце провода, видимо, Дмитрий был в холле или приемной. И девушка не поняла, чем была вызвана эта заминка. То ли генерального директора отвлекли от разговора, то ли Дмитрий был удивлен ее ответом.
— Тогда где же ты? — голос звучал опасно спокойно.
За такими интонациями крылось неподдельное раздражение. Саша даже не хотела знать, чем оно вызвано. Она включила громкую связь и кинула телефон на кровать — надо переодеться в сухую одежду.
— В загородном доме, — девушка натянула черное кашемировое платье и схватила с полки полусапожки.
— Какого черта ты там забыла посреди недели, да еще и перед презентацией? — этот разговор явно выводил Дмитрия из себя.
«Не выспался, видать», — с обидой и каким-то болезненным злорадством подумала Саша.
— Тебе ли не знать, что годовщины своей свадьбы я предпочитаю проводить вдали от города, — это она хотела сказать давно.
Еще когда получила его SMS, Саша хотела позвонить и кинуть ему обвинения. Что эта долбаная работа и его шлюха заставили мужа забыть о собственной годовщине. Но она сдержалась. Да, прорыдала в подушку всю ночь, но сдержалась, и теперь с мазохистским удовольствием слушала эту неловкую тишину. Даже голосов сотрудников не было слышно. Или воображение само дорисовало эти детали. Саша несколько секунд смотрела на телефон, ожидая реакции Дмитрия и мяла подол платья. Она никогда не испытывала неловкости или странной надежды на что-то несбыточное. Она была прагматиком и до чертиков реалистом. Но сейчас она просто хотела, чтобы Дмитрий раскаялся и сказал, что он правда настолько замотался на работе, что годовщина вылетела из головы.
— Проклятье!
Он произнес это слово с тем же чувством, что и Саша, когда обожгла руку о чайник. В нем не слышалось даже раскаянья. Это «проклятье» прозвучало так, будто мальчишка получил очередную двойку, за которую его будут ругать. Да, неприятно, но пережить можно. Саша сжала подол так, что побелели костяшки пальцев. От этого слова, от этой интонации внутри девушки что-то оборвалось. Что-то, чего она в себе никогда раньше не наблюдала. И стало больно. По-настоящему больно.

[hide]Он сидел на холодном обледенелом асфальте и до рези в глазах всматривался на уходящую вдаль дорогу. Он не понимал, почему его здесь оставили, но верил, что скоро вернется хозяин. Его большая белая машина быстро промчится по этой серой ленте дороги и резко затормозит, оставляя черные полосы шин. Его хозяин любит быструю езду. Он, как всегда, легко выскочит из машины и хлопнет ладонями по коленям.
- Ну, же, Сэм,- со смехом крикнет хозяин,- давай бегом в машину, на улице холодина! Ты чего меня морозишь, приятель!
Сэм переступил с лапы на лапу от нетерпения. Да, так и будет, как только вернется хозяин. Его посадят на заднее сиденье большой теплой машины, предусмотрительное застеленное пледом. Там Сэм сможет наконец-таки отгрызть эти режущие ледышки со своих лап. Он будет утыкаться носом в ухо хозяина, и пытаться лизнуть, как делал всегда после долгой разлуки. А тот, хохоча, будет уворачиваться от горячего языка Сэма. И ворчать, что из-за его проделок они могут слететь с дороги. Тогда Сэм успокоится, будет смирно сидеть и наблюдать, как ловко хозяин крутит руль, как его сильные загорелые руки дергают рычаг скоростей. А ведь Сэм больше всего на свете любил, когда эти руки треплют его по загривку. В шутку валят на спину и чешут пузо.
Сэм был преисполнен этих надежд. Он уже не помнил, сколько дней просидел на этой остановке. Люди приходили, стояли рядом, смотрели на Сэма. Кто-то даже подкармливал его. Им было жаль пса, но никто не мог ответить ему, почему хозяин забрал его из теплой квартиры и привез на эту обледенелую остановку вдали от города. А Сэм все ждал. Он видел жалостливые взгляды людей, но не реагировал на них. Он свято верил, что хозяин вернется.
Всю свою жизнь Сэм прожил в довольно-таки большой московской квартире. Еще щенком, хозяин привез его туда. Усадил на плед в большой комнате и сказал: «Здесь твое место, Сэм. Твой дом». И Сэм любил свой дом. Ждал весь день хозяина с работы. Сидел рядом на кухне, пока тот поглощал холодный ужин, переминаясь лапы на лапу. А когда хозяин насытился, то по команде: «Гулять, Сэм!» мчался к двери. Сам нес свой поводок и, преисполненный радости, прыгал вокруг своего любимого хозяина. Так продолжалась их холостяцкая жизнь, пока в доме хозяина не поселилась женщина. Милая девушка. Она тоже гуляла с Сэмом и кормила его всякими вкусностями. А еще она безумно любила хозяина. Это понимал даже пес. И он был не против этой девушки, она нравилась Сэму. С ней можно было побегать по лужам или погонять голубей. Девушка красиво смеялась и нежила Сэма. Но все изменилось в одночасье. В их небольшом доме появился ребенок. Сэма выгнали из большой комнаты. Теперь он жил в узком проходном коридоре, где ненароком могли и на хвост наступить. Но Сэм не жаловался, если хозяин сказал, что теперь его место здесь, значит, он будет жить здесь. Слово хозяина закон. С появлением младенца изменилось не только место сна, но и распорядок прогулок. Теперь они выходили на улицу совсем ненадолго и с большой неповоротливой коляской. Бегать за голубями запрещалось, а лужи вообще наказывались гневными криками. Сэм скучал, его энергия бурлила и билась через край. Он был молод и хотел гулять. Иногда ночами, когда младенец плакал, Сэм начинал подвывать, тихо, но настойчиво. Он хотел поддержать и успокоить ребенка. Но его вой вызывал лишь раздражение у хозяина и его жены. В доме часто вспыхивали скандалы. И один раз очередной из них обернулся для Сэма катастрофой.
— Этот пес не может больше жить здесь! — кричала жена хозяина, — От него вечно воняет псиной и валяется шерсть во всех углах!
— Так убери, — развел руками хозяин, — вон веник, возьми и смети.
— Я тебе в уборщицы не нанималась, это твоя собака.
— Может, побреем его на лысо? — улыбнулся хозяин, потрепав Сэма за ухом.
— Это не выход из ситуации, — фыркнула девушка, — он лабрадор, это слишком большая собака, чтобы жить в двухкомнатной квартирке.
— И что ты предлагаешь? — в голосе хозяина послышались опасные нотки.
— Ничего, — девушка развела руками, — просто мы с Машенькой поедем на пару дней к моей маме. Ребенку нужны комфортные чистые условия, а не воющая псина под боком. Пойми же, Леша, я забочусь о нашей дочери. Мне тоже жаль Сэма, но я хочу, чтобы наша дочь росла здоровой. А для этого нужна хотя бы чистота и порядок в доме.
Жена хозяина вместе с младенцем уехали. Сэм, крадучись, вполз на запретную территорию — в свою бывшую комнату. И, не услышав возражений от хозяина, лег у него под боком на диване. Сэм был счастлив. Чего нельзя сказать о хозяине. Он ковырялся вилкой в холодном рагу и все набирал номер на телефоне. Ему не отвечали, и он мрачнел все больше и больше. Однажды хозяин вернулся домой поздно вечером. Сэм измаялся за день взаперти, и рвался гулять. На удивление, хозяин не ужиная повел пса на улицу. После получаса прогулки, он позвал Сэма к машине.
— Давай, приятель, — деланно веселым голосом сказал хозяин, открывая дверь машины.
Сэм любил кататься, особенно летом, когда в открытое окошко хлещет свежий ветерок, отчего даже уши хлопают. Но и зимой приятно прокатиться. Правда, вечером уже ничего не видно, но с хозяином хоть на край света. Возбужденный поездкой Сэм лез со своими собачьими ласками к хозяину. Тот рассеяно отмахивался от мокрого носа или вяло трепал черное ухо. Они ехали не меньше часа, и пес успел заскучать. Он улегся на сиденье и слушал, как мерно рычит мотор авто. Они приехали к небольшому поселку. Вдалеке от дороги дома светились размытыми желтыми пятнами окон. А крытая автобусная остановка скрипела своей проржавевшей крышей. Сэм выпрыгнул из машины и удивленно огляделся. Он не знал этого места. Запах сырого леса был непривычным и неприятным. Пес немного пробежался. А потом оглянулся на хозяина. Тот понуро стоял около машины и печально наблюдал за Сэмом. Черный лабрадор почти сливался с окружающей его темнотой, лишь преданные глаза сверкали в свете фар.
— Эй, приятель, иди ко мне, — как-то хрипло позвал хозяин.
Сэм не любил, когда хозяин грустит, поэтому быстро вернулся и уткнулся холодным носом в ногу хозяина. Тот присел на корточки и обхватил пса руками. Сэм уперся лбом в грудь хозяина, вдыхая такой родной запах, впитывая его тепло, слушая чуть сдавленный голос.
— Ты просто меня, приятель, — шептал хозяин в шкуру пса, — прости, что так поступаю. Но я не знаю, как иначе. Наташа права, ты больше не можешь жить с нами. Слишком тесно. Мне так жаль…
Пес не понимал ни слова, но он слышал интонацию, чувствовал боль и отчаянье хозяина. И был готов сделать все, что угодно для него. Он поднял голову и стал облизывать щеки, нос, уши хозяина. Тот терпеливо принимал собачьи ласки и мягко трепал того за ухом. Потом хозяин резко поднялся и надрывно вздохнул.
— Ты останешься здесь, Сэм, — это прозвучало как приказ и пес послушно замер.
Потом хозяин повернулся и пошел к машине. Сэм, было, дернулся за ним, но хозяин предостерегающе поднял руку.
— Нет, Сэм, — голос звучал жестко, — со мной нельзя. Твое место здесь.
Слово «место» Сэм знал отлично. Он послушно сел и, не отрывая взгляда, наблюдал, как хозяин садился в машину. Мотор приятно заурчал, а покрышки противно взвизгнули. Железный конь резко сорвался с места, унося с собой хозяина. Сэм даже не шелохнулся. Хозяин сказал, что его место здесь, значит, Сэм будет ждать его здесь. И хозяин вернется. Он всегда возвращается.

Золотой паркер отбивал настойчивый ритм. Дмитрий уже больше часа сидел над новым договором, но буквы так и плыли. Раньше работа помогала ему отвлечься от проблем. Она требовала внимательности и сосредоточенности. Перегружая себя какими-то мелкими организационными вопросами, Дмитрий отгораживался от действительности. Но сейчас такая тактика не прошла. После разговора с Сашей он не мог найти себе места. То, что он забыл про годовщину, было не самой его большей проблемой. Ему удалось мельком взглянуть на жену перед презентацией, и по ее взгляду он понял, что она все знает. И про его измены, а точнее про вчерашнюю ночь. Он не чувствовал угрызений совести. Они не клялись у алтаря в вечной верности. Их брак был фикцией, не более. Как бы они ни хотели сделать из этого контракта настоящую семью, Дмитрий не чувствовал себя женатым. Точнее, он не чувствовал к своей жене ровным счетом никаких эмоций. Ему следовало признать это давно. Да, им было комфортно, у них были общие темы для разговоров и даже секс был замечательным. Но все же не хватало какой-то главной составляющей брака. С тем же успехом они могли быть просто любовниками. Как он сейчас с Алиной. Умная, сексуальная, воспитанная, а в постели так вообще гуру. Но Дмитрий не испытывал к ней чувств. Так же, как к предыдущим своим любовницам.
Но от понимания проблемы чувство дискомфорта не проходило. Ему не было стыдно. И он мог смело, смотря в глаза поговорить с Сашей. И она бы отреагировала так же ровно, и все прошло бы без эксцессов. Ведь Саша была такой же, как он. Уравновешенной, уверенной в своих силах, а главное — расчетливой. К чему попусту тратить силы и нервы на выяснение отношений? Ведь они взрослые люди и могут решать проблемы по-взрослому. Только вот сути проблемы Дмитрий не видел. Он не считал себя виновником. Что такое измена? Всего лишь половой акт, потребность тела. Не более.
Ему почти удалось самому поверить в свою правоту, когда дверь открылась и вошла Саша вместе английскими партнерами.
— С моим мужем вы знакомы, — Саша говорила на английском чисто, почти без акцента. Но легкие мурлычущие нотки скользили в ее речи, что придавало ей пикантность и притягивало иностранцев.
«Видимо, это один из залогов ее успеха на иностранных фронтах — тяжело устоять, когда женщина говорит таким языком», — подумал Дмитрий.
— Рад вас снова видеть, — Дмитрий поднялся с кресла и пожал руку англичанину, — как успехи с переговорами?
Он взглянул на жену, но Саша старательно отводила глаза. Это не понравилось Дмитрию. По глазам он мог многое понять о человеке. А Саша никогда раньше не прятала своих глаз. Это помогало ему с ней общаться, она была открыта и четко формулировала проблемы, задачи и решения.
— Мы перешли к стадии согласования некоторых деталей, — Саша продолжала стоять в пол оборота, говоря скорее с англичанами, чем с Дмитрием, — мы оставили наших юристов решать эти мелкие проблемки. А сами хотим сходить в ресторан. Так сказать, отметить начало нового союза.
— Отлично, — Дмитрий не любил скандалить, а выяснять отношения в присутствии партнеров тоже не входило в его планы.
— Вы присоединитесь к нам?— спросил англичанин.
Дмитрий только сейчас понял, что буравит жену немигающим взглядом. И, кто его знает, что могло отразиться в этом взгляде.
— К сожалению, Дмитрий Александрович не сможет нас сопровождать, — опередила его с ответом Саша, — вдруг Алине Константиновне понадобится консультация, она еще совсем молодой юрист.
Дмитрий сжал пальцы так, что побелели костяшки на кулаках. А Саша, вся такая утонченная и элегантная, плавно покачивая бедрами, обтянутыми черным кашемиром, уводила англичан на обед. Оставляя мужа раздраженным, униженным… и возбужденным. Такой Сашу он никогда еще не видел. Да, она была обаятельна и притягивала взгляды, но никогда еще Дмитрий не ощущал всю силу ее очарования на себе. Они всегда знали, что есть друг у друга. «В богатстве и бедности. В болезни и здравии», хоть эту часть пресловутой клятвы Дмитрий соблюдал с чистой совестью. Ему не нужно было ее соблазнять и она никогда не перечила. У них были общие цели: сделать все для развития бизнеса. Это делало их сплоченными. И это же не давало им места для развития своих собственных отношений.
Дмитрий вернулся в кресло и опять постучал паркером по столешнице. Что было бы, если бы он встретил Сашу на каком-нибудь приеме или переговорах, или просто в ресторане? Как бы они себя вели, работай они на разные компании?
Они оба были горячими и страстными натурами, хоть и умело это маскировали. Но если бы Саше пришлось пустить все свое обаяние против него, смог бы Дмитрий вот так спокойно смотреть, как она уходит?
— Если бы, да кабы, — фыркнул Дмитрий, отбрасывая паркер.
Он не любил играть предположениями. Ему нужны факты. Сейчас Саша его заинтриговала своей холодностью и подчеркнутой деловитостью. Она всегда была с ним мягкой и покладистой. И эта ее перемена его интриговала. Видимо, эта всплывшая измена была не зря, раз так встряхнула их отношения. Дмитрий понимал, что он сволочь, игравшая чувствами других, но что-то внутри подсказывало, что иногда, все же, надо быть сволочью.[/hide]

Продолжение будет

@темы: Замороженные, Ориджинал, PG-13

---

Фанфик: Прикасайся и целуй (NC-17)

Автор: художник
Бета: Lilu Moretti
Автор обложки: Black Girl
Персонажи: Клинт Бартон/Наташа Романова
Статус: Завершен
Краткое содержание:
Любовь может быть тайной. Страсть никогда. (с)

Она наблюдала за тем, как снайпер оттачивает свое мастерство. Вот его загорелые руки натягивают тетиву лука. Ловкие пальцы пробегают по ней, проверяя на прочность. И тонкая струна начинает чуть слышно петь от таких ласк. Лучник занимает позицию и поднимает свое оружие. На фоне ясного неба и утренней зари эти двое смотрятся как танцоры на паркете. Движения партнеров слаженны и четки, как хорошо заученный и прочувствованный танец. Левая рука медленно поднимается и вытягивает стрелу из колчана на спине. Тонкое древко делает элегантный полукруг и опускается на место рандеву со своим партнером – луком. Одну ногу чуть назад. Занять устойчивую позицию. Ей нравится, как от этих таких знакомых движений перекатываются мышцы под позлащённой солнцем кожей. Захватывает дух. Голубые глаза скользят по раскинувшейся впереди панораме, выискивая цель. Рука со стрелой начинает медленно натягивать тетиву. И Наташа видит как по гладкой спине, между лопатками, змейкой обтекая напряженные мышцы, скатывается капелька пота. И ей нравится следить за этой сверкающей в солнечном свете каплей. Она даже завидует ей, наблюдая, как та заканчивает свое путешествие по этому горячему телу за поясом брюк. Всего на мгновение эти партнеры, что сражаются вместе, живут и чувствуют друг друга как единое целое, замирают. Смотря на них сейчас, Наташа чувствует себя почти преступницей, подглядывающей за чем-то личным, почти интимным ритуалом. Властелин дня окропляет все вокруг в радужные краски. А лучник и его лук как литая из бронзы статуя приходит в движение. Наташа с ее обычным зрением даже не видит, как пальцы резко разжимаются и стрела, со свистом рассекая воздух, рвется к цели. Ее полет слишком быстрый, чтобы девушка могла его проследить. Но лучник точно знает, куда полетела его партнерша. Она, как верная подруга, не раз спасала ему жизнь благодаря своей верности. И сейчас она не подвела снайпера. Наташа даже не смотрит, какую цель поразила это кокетка-стрела. Ей куда интересней наблюдать как сосредоточенность и напряженность сходит с лица лучника. Их сменяют легкая мальчишеская усмешка, как у ребенка, попавшего резиновым мячиком в десятку. Все мужчины как дети, просто с возрастом меняются игрушки. Тело лучника расслабляется, морщинки разглаживаются, а глаза светлеют подобно небу над головой. Наташа любит такие моменты. Ей нравится, как он опускает руку с луком. Его верный товарищ не подвел, и позже ему будут оказаны все почести, надлежащие истинному герою: чистка, смазка и место отдыха. Клинт нежно, почти любовно касается кончиками пальцев тетивы. Наташа знает, что ему нравится та легкая вибрация, которая сохраняется в этой шелковой нити. Мужчина чуть склоняет голову, словно прислушивается к голосу своего напарника. Если бы шпионка решила включить свое воображение, она бы представила, как эти двое наперебой нахваливают друг друга. Их мастерство, их выдержку и ловкость. Наташа даже слегка усмехнулась от подобной картины.
[hide]Лучник выбрал именно этот момент, чтобы оглянуться на замершую в дверях девушку. Так картинка, которую он увидел, восхищала его не меньше, чем Наташу вид его полуобнаженного тела. Клинт улыбнулся уголком губ, ловя ее горячий взгляд. Солнце и легкий ветерок устроили настоящий живой пожар из ее волос. Огненные пряди танцевали диковинный первобытный танец, будоража воображение. Зеленые, чуть прищуренные глаза отражают утренние лучики. И Клинт заметил, что его белая рубашка чертовски шла это рыженькой бестии. Все: от небрежной позы в дверях крыши до тонких пальчиков, что пробегались по полурасстегнотому вороту рубашки, говорили, что шпионка необыкновенно расслаблена и возбуждена. Лучник на секунду замер, словно хотел запомнить это мгновение. А потом его сердце подскочило и пустилось в галоп, мощными толчками заставляя уже разгоряченную стрельбой кровь с бешеной скоростью нестись по телу.
Наташа прищурилась, наблюдая как Клинт, не отрывая от нее пристального взгляда, опускает лук на пол. Она знала, что предвещал этот взгляд, глубокий, поддернутый дымкой желания. Но каждый раз ее собственное тело начинало едва-едва трепетать от предвкушения. Словно она была его тетивой, его верной подругой, его напарником. Клинт не торопится. У них выходной и он намерен получить все от этого солнечного дня, наполненного звуками бурлящего внизу города. Его тело опять напрягается, как перед прыжком. Шаг и мышцы плавно перекатываются, а тени начинают свой причудливый танец. Наташе кажется, что он идет к ней целую вечность. Но не спешит ему на встречу. Им обоим нравятся эти мгновения, это предвкушение. Им обоим кажется, что воздух становится осязаемым, каким-то густым и горячим. Клинт словно плывет в этом вязком сладком ожидании. Когда он уже настолько близко, что Наташа чувствует его прерывистое дыхание на щеке, она не выдерживает. У этой девушки просто железная выдержка во всем. Кроме непреодолимого желания касаться, целовать, обладать Клинтом Бартоном. Ее пальцы чуть подрагивают, когда она проводит ими по обнаженной груди мужчины. Ее почти робкая ласка вырывает из приоткрытых губ снайпера кроткий вздох. Его глаза уже не мерцают, они пылают жарким огнем. Еще на мгновение, как перед выстрелом, лучник замирает, задерживает дыхание. А потом на выдохе…
Его губы уже без былой сдержанности нападают на ее приоткрытый в ожидании рот. Это не поцелуй, это почти бой. Они целуют, кусают, ласкают губы друг друга. И все тело, вслед за губами, как слаженный механизм приходит в движение. Ее пальцы цепляются за его волосы, тянут назад, заставляют взгляд голубых глаз столкнуться с взглядом зеленых. В диком желании касаться ее тела Клинт почти с рыком разрывает рубашку. Пуговицы разлетаются и с веселым стуком танцуют по крыше. Руки с жадностью скользят по ее телу. Грубые от постоянной работы с оружием, но с такой непередаваемой нежностью они ласкают Наташу. Сжимают полную грудь, от чего срываются стоны с губ обоих. Пока руки Клинта с наслаждением путешествуют по ее телу, Наташа дает себе волю. Ее пальцы легко пробегаются по напряженным мышцам спины мужчины, повторяют линию брюк и вступают в схватку с поясом. Пряжка поддается не сразу. Ее дрожащие от нетерпения пальцы соскальзывают, касаются Клинта в самых интимных местах. В конце концов, он не выдерживает и отрывается от ее шеи. Откидывает руки девушки от своих штанов и сам быстро разделываться с последним предметом одежды. И вот они стоят как Адам и Ева. Обнаженные, окруженные солнечным светом. И все что им нужно это только коснуться.
Наташа кладет руки Клинту на плечи, и он подхватывает ее под ягодицы. Теперь она, прижитая спиной к стене, опоясывает его своими ногами, смотрит в эти голубые глаза и стонет. Стонет надрывно, почти с болью, чувствуя, как он входит в нее. В его движениях нет осторожности или нежности. Все это будет потом, когда они, утомленные страстью, будут сидеть на полу, нежно целуясь. А сейчас им хочется чувствовать друг друга как можно больше, как можно сильней. Клинт целует ее губы, подбородок, шею. Его губы спускались ниже. И столько нетерпения в каждом его движении, в каждом прикосновении, словно его долго держали на голодном пайке, а тут он дорвался до женского тела. Наташа ему не мешала, только сжала ногами его бока, а голову притянула к своей груди, поглаживая пальцами волосы. Выгибается, прикусывает нижнюю губу, сдерживая стон, когда движения становятся резче.
Клинт чувствует, как напрягается тело Наташи, как судороги скручивают ее тело в эйфории экстаза. Он запрокидывает голову и встречает ее затуманенный взгляд, видеть, как она кусает губы в кровь. И эта неприкрытая страсть, которую породил он, бросает лучника в водоворот собственного экстаза.
Даже по субботам Нью-Йорк кипит и бурлит. Этот город вечно в движении, всегда куда-то спешит, торопит время. Только двоим влюблённым друг в друга до одури агентам сверх засекреченной организации было глубоко плевать на это.[/hide]

@темы: Завершенные, Первый мститель, Мини, Клинт Бартон (Соколиный глаз), Наташа Романова (Черная вдова), NC-17, Мстители, Фанфики

---

Фанфик: Revenge (PG-13)

Автор: художник
Бета: Katherine Lewis, Lilu Moretti
Автор обложки: художник
Персонажи: Наташа Романова «Черная вдова»/Клинт Бартон «Соколиный глаз»
Статус: Завершен
Краткое содержание:
Месть – это удовлетворение чувства чести, как бы извращенно, преступно или болезненно это чувство подчас ни проявлялось. (Й.Хейзинга)

Месть

Месть – странная вещь. Она пожирает тебя изнутри, как медленный яд разъедает твою душу. Это - личный ад. И в то же время она дает силы, подпитывает своими бездонными истоками, такими же древними, как сам мир. Тебе кажется, ты знаешь, что это правильно – мстить. Ведь не зря же судьба оставила тебя в живых. Жизнь жестоко посмеялась, играючи поставив свой росчерк на страницах твоей истории. И эта алеющая закорючка тянется, пропитывает тонкие листы, оставляя свой не бледнеющий след, сколько бы ты не начинала новые главы. Месть как опиум. Она дурманит разум, вводит тебя в мир иллюзий, и с каждой ежедневной дозой, так услужливо поставляемой твоими же воспоминаниями, ты становишься зависимой.
Сколько лет прошло? Пять, а может и больше? Ты уже совсем забыла ту, прежнюю жизнь. С ее суетой и какими-то обычными бытовыми заботами. Ты не помнишь той старой квартирки с низкими потолками. Зато ты ясно помнишь смерть, даже ее запах. Резкий, режущий легкие, запах пороха и дыма. А еще огонь. Он такой же яростный, как твой характер. Огненные языки пламени лижут стены дома, в точности как твои волосы, скользящие по щекам. Рев огня, подгоняемого шквалистым ветром. Или это не воспоминание, а просто крик твоей души?
Кто ты такая? Просто шпионка, как сказал Клинт, и тебе нечего делать во всех этих войнах. У тебя свое поле битвы. Но не сейчас. И ведь дело не в очередном спасении мира. Это твоя личная вендетта, которая годами жила в твоей душе. Еще один невыплаченный долг.

Напряжение нарастает в геометрической прогрессии. Ты смотришь на того, кто подвел черту в твоей жизни. Нахальная улыбка все та же. Все те же глаза, которые смотрят на тебя с холодным превосходством. Прошли годы, и жизнь изрядно потрепала этого человека… нет, не человека. Тот, в ком есть душа, не может быть так жесток к простым, ни в чем не повинным людям. Странно, ты годами лелеяла в душе ту злость, то чувство извращенной справедливости, желание лишить эту человекоподобную сволочь не только жизни, но и чего-то более ценного. Дуло твоей «беретты» медленно переходит с рябого лица мужчины. У него нет имени, нет даже положения объекта. Ты пришла не убивать его тело, ты пришла убить что-то большее. Свою боль. И вот черное отверстие диаметром в двадцать два миллиметра смотрит в полные ужаса голубые глаза шестилетнего мальчика.
– Скажи «пока» своему папочке, – твой голос хрипит. То ли от напряжения, то ли от переполнявшего тебя адреналина. То ли от страха.
Ты смотришь, как эти чистые хрустальные слезы ручейками стекают по бледным пухлым щечкам.
«А ведь он симпатичный пацанчик», – совершенно ненужная, глупая мысль пронзает твой мозг. В этих глазах ты видишь истинную невинность. Во всем ее первозданном проявлении. Такие глаза не должны быть наполнены первобытным страхом. Они никогда не должны видеть дуло пистолета.
И твой объект мщения что-то говорит. Умоляет тебя не убивать сына. А ты стоишь и смотришь на этого ребенка. Во что ты превратилась? В монстра, который ради удовлетворения своей так долго сдерживаемой обиды на несправедливость жизни, может убить ребенка? Так чем ты лучше Халка? Брюс хотя бы борется за свою человечность. А ты? Готова лишить жизни ради удовлетворения своих обид. Стоит ли того месть?
– Наташа.
Ты чувствуешь, как теплая сильная рука аккуратно вынимает из твоих оледеневших пальцев оружие. Ты словно во сне смотришь, как Клинт мягко сжимает твое запястье и поворачивает к себе лицом. Ты поднимаешь глаза и встречаешься с взглядом голубых глаз, поддернутых беспокойством и нежностью.
– Не надо, Наташа, – так же тихо уговаривает напарник.
Он просит не пятнать свою душу убийством невинных. И ты соглашаешься. Ты редко соглашаешься с Клинтом, ведь ваши отношения – это вечные споры и препирательства. Но в такие моменты, когда ты стоишь на грани, у самого края пропасти, откуда нет возврата, ты слушаешь его мягкий, но уверенный голос, и возвращаешь из мира хаоса.

– Знаешь, – твой голос опять хрипит, но сейчас ты лежишь в объятьях самого близкого человека, – я не смогла бы убить этого мальчика.
– Знаю, – Клинт перебирает твои влажные волосы и кажется сейчас таким расслабленным, ты давно его таким не видела. – Ты не из тех, кто убивает детей…
– Нет, дело не в этом, – ты качаешь головой и пытаешься заглянуть в прищуренные глаза Бартона.
Сейчас в предрассветных сумерках они не кажутся такими искрящимися весельем, как во время шутливых перепалок с членами команды. И не наполнены безграничной нежностью, как в те моменты, когда Клинт смотрит на тебя. Даже не режут своим пронзительным холодом и расчетом – так он смотрит на «объект». Сейчас они спокойны и темны от пережитой страсти. И тебе нравится такой взгляд этих голубых глаз.
– Тогда в чем? – Клинт спрашивает это чуть лениво, но ты знаешь, что он обеспокоен.
– У него были твои глаза, – честно отвечаешь ты, – я не могу убить такие глаза, как бы сильна не была моя месть.
Ты никогда не видела слез в глазах Клинта. Но ты всегда будешь помнить хрустальную, дрожащую синеву наивных глаз, в которых умирает надежда. Ты не допустишь, чтобы в любимых тобою глазах было такое выражение. Нет, уж лучше пусть они темнеют от предвкушения, как сейчас, когда ты медленно стягиваешь с себя одеяло, открывая этому ненасытному взору молочную белизну своего тела. Что такое месть? Опиум? Лишь слабые и безнадежные люди не могут преодолеть свои слабости. А ты сильная, ты черпаешь свои силы в миссиях, в своей команде, в своей любви. Что такое месть? Это саморазрушение. А с тебя хватит разрухи. Ты хочешь жить.

@темы: Завершенные, Первый мститель, Мини, Клинт Бартон (Соколиный глаз), Наташа Романова (Черная вдова), Мстители, Фанфики, PG-15

---

Арты по "Мстителям"

Gotta be somebody
Автор: художник
Персонажи: Наташа Романова «Черная вдова»/Клинт Бартон «Соколиный глаз»

В арте использованы слова из песни Nickelback "Gotta Be Somebody":
Cause nobody wants to be the last one there
Cause everyone wants to feel like someone cares
Someone to love with my life in their hands

"Должен быть кто-то"
Потому что никто не хочет быть отверженным,
Все хотят быть любимыми
И любить в ответ, отдавая свою жизнь в руки любимого человека.

Wicked Game
Автор: художник
Персонажи: Наташа Романова/Стив Роджерс
Работа сделана для конкурса 3,5+6 недель . Спасибо всем. кто голосовал за нее

@темы: Арты, Первый мститель, Клинт Бартон (Соколиный глаз), Наташа Романова (Черная вдова), Стив Роджерс (Капитан Америка), NC-17, Мстители

---

Оридж: Ты будешь помнить NC-17

Автор: художник
Автор обложки: художник
Персонажи: Вацлав, Ричард, Валерия, Ярослава
Статус: Продолжение следует
Все написано под впечатлением от фильма «Вечное сияние чистого разума». Весьма сумбурный, но очень эмоциональный фильм. Возможно, данная история покажется вам весьма банальной, но мне хотелось бы ее воплотить.
Краткое содержание:
"Тот, кого Вы знали, только что стер Вас из памяти."

От автора: рассказ заморожен, но может когда-нибудь я его допишу

[size=4][font=Impact]Ты будешь помнить[/font][/size]

Глава 1

Его жизнь была похожа на большую гонку «Гран-при Монако». Летишь по шоссе, разгоряченный морской воздух ударяет в лицо. Ты чувствуешь странную свободу, смешанную с кипящим адреналином в крови. А мимо тебя проносятся такие же одержимые свободой и жаждой скорости безымянные, безликие люди. У него было чувство, что если он остановит этот бесконечный бег по кругу, без цели, без желаний, то его жизнь погрязнет в однообразии серой массы. Стоит только приглушить мотор его «Дукатти» и он окажется в душном офисе, отгороженный от таких же «синих воротничков», стенами в полтора метра из гипсокартона. На столе будет стоять фотография с мило улыбающейся женой и смеющейся курносой дочкой. А в маленьком коттедже на окраине города его будет встречать золотой ретривер.
Он знал, что рано или поздно ему придется остановиться. Просто когда-нибудь жизнь приведет его к перекрестку. Где это будет, он не знал. Может в строгом и размеренном Берлине с его безукоризненными автобанами. А может в захолустной Джоржии. Всему свое время.
Сейчас же он сидел на берегу средиземного моря, курил и слушал шум прибоя. Он любил одиночество. Нет, конечно же, он не был романтиком. Но в одиночестве было, что-то, что заставляло его бежать от людей. Что-то, что привлекало его. Сквозь шум волн он слышал отдаленные звуки Барселоны, а по берегу брела, какая-та девушка. Он не мог рассмотреть ее лица на фоне заходящего моря. Буйство красок поражало воображение. Пламенеющий диск солнца. Словно в замедленной съемке, медленно спускался в тихую водную гладь. Блеклое серое море насыщалось алыми и рыжими всполохами, словно жидкое золото и огонь слились в одном тягучем танце.
Он не считал себя какой-то выдающейся личностью. По сути он и в правду был ни кем, ни дома, ни имени. Просто человек шедшей по дороге жизни с незатейливыми представлениями об этой самой жизни. Сегодня у него не было в кармане ни цента, но зато был золотой песок под ногами и его верный мотоцикл. А завтра… кто знает, что будет завтра. Он не завидовал людям с устоявшейся, размеренной жизнью, где сегодняшний день похож на вчерашний, а завтрашний не несет в себе ничего нового. А такие мелочи, как деньги и друзья это проходящее, не существенное. Так он и жил. Ездил по миру, изучал порой странные, никому не нужные вещи как санскрит*. И вся эта жизнь без рода, без племени его устраивала. До вчерашнего дня. Точней позднего утра, когда молодой курьер постучал в дверь его номера в отеле.
- Вацлав Новачек?- чуть ли не по слогам прочитал по бумажке рыжий, что не свойственно испанцам, парнишка.
- Да,- удивленно согласился Вац.
После вчерашних гонок с местными байкерами и хорошей пьянки, он не совсем соображал. Да и надвигающаяся сиеста не способствовала пробуждению и избавлению от похмелья. Курьер слегка поморщился от пахнувшего на него перегара, но смело выдержал тяжелый, налитый кровью взгляд.
- Это вам,- парнишка протянул руку с зажатым в ней изрядно помятым конвертом.
Вацлав нахмурился, кто бы мог ему написать. Кто вообще знал, что он в Барселоне?
-Вы, наверное, ошиблись,- Вац попытался закрыть дверь.
Но мальчишка оказался настырней.
- На этом письме ваше имя,- ловко подставив ногу в щель закрывающейся двери затараторил он,- и адрес: отель Фурье о улице Благе, номер двадцать шесть. Скажете, что в этом номере проживает еще одни чех?
Эта наглая, навязчивая манера разговаривать бесила Ваца просто невероятно. Хотелось огрызнуться на этого не в меру наблюдательного мальчишку.
- Дай сюда,- резко ответил Вац, не скрывая своего северного акцента.
Дверь с грохотом захлопнулась перед щербатым лицом курьера. От удара картинка в деревянной рамке, висевшая у двери, опасно закачалась, но удержалась на петле. Вац сосредоточенно рассматривал пожелтевший конверт, с штампом международной почты. В век современных технологий, вот такие бумажный весточки из прошлого всегда стали уже чуть ли ни чудом. Но парня не удивляло послание, облаченное в бумагу. Письма были едва ли не единственным способом связаться с ним, если, конечно он сам кого-то не искал. Электронного ящика он не имел, а смысла в сотовом просто не видел, ведь он мотался по всему миру.
На вопрос, кто же мог узнать, что Вац перебрался в Барселону, дал ответ адрес отправителя: Нью-йоркский университет, Нью-Йорк, США. «Доктор Шеридан Мор».
- Естественно,- фыркнул Вац, отшвыривая от себя конверт на низкий столик у окна.
Кому как не доку Шер знать где находится ее бывший подопечный. У этой женщины была не интуиция, а чертов внутренний радар. Вацлав покосился на злосчастный конверт. То, что в письме нет никаких хороший новостей, он знал наперед. Без надобности док не стала бы его выискивать на другом полушарии. А снова влезать в эту конетель, из которой он выбрался всего пять лет назад, совсем не хотелось. Вац достал из холодильника бутылку холодного пива и приложился к горлышку. Пил он жадными большими глотками, но вкуса не чувствовал. Умеют некоторые люди испортить день с самого утра. Вацлав посмотрел в окно. Солнце было в зените, и летняя жара плавила испанский воздух, делая его плотным и тягучим. Выходить в такое пекло не было никакого желания, но было необходимо раздобыть денег, что бы оплатить номер на следующую ночь. Натянув на загорелое тело шорты и белую майку, Вац схватил со столика бейсболку, без нее его черная шевелюра сразу станет горячее раскаленной мостовой. Кинув нерешительный взгляд на конверт, Вац на секунду задумался, а может, стоит прочесть? Но быстро передумал. Письмо шла сюда как минимум неделю, подождет еще несколько часов. С этими мыслями он выскочил в коридор, хлопнув дверью. Многострадальная картинка, с бешеным буйством красок в форме незамысловатых цветов, скова опасно качнулась.
Вац придерживался мнения, что если день не задался с утра, то стоит отложить все намеченные планы и перекроить свою судьбу. И сегодняшний день не стал исключением. Не выспавшись, с похмелья и удрученный нежданным подарочком, Вац не мог достойно сосредоточиться на работе в порте. Грузчики косились на него и ворчали, что тот все делает спустя рукава. Дождавшись перерыва, Вац просто слинял, даже не став требовать деньги. Скорей ему надают по шее, чем выплатят хоть песо. Из номера придется съехать, но это не страшно. Парень покинул номер быстро и тихо, не привлекая лишнего внимания и сторонясь людей. Путь его лежал к морю, но не на переполненные туристами пляжи, а удаленную от городу бухту. Ему нужно было отдохнуть от городской душной суеты и подумать, что делать дальше. Конечно, можно было бы просто сесть на «Дукатти» и просто рвануть в ночь, а где он окажется завтра покажет дорога. Но сейчас что-то неуловимо в нем изменилось. Тонкий белый конвертик, с бомбой замедленного действия лежал в кармане рюкзака и тянул, словно весил целую тонну. Вац уселся прямо на теплый песок, достал сигарету и посмотрел вдаль. Когда-то он умел действовать четко, без раздумий, следуя инструкциям. Он мог принимать взвешенные решения, основываясь на свой опыт и инстинкт. И сейчас ему предстояло решить для себя открывать конверт и снова перевернуть всю свою жизнь или же выкинуть его в море и пуститься в бега за химерой. Он слегка усмехнулся и открыл рюкзак.
- Ты никогда не был трусом,- сказал сам себе Вацлав на чешском,- так не становись им сейчас.
Белый лист плотной бумаги содержал не такой уж и большой по объему текст. Всего-то пара предложений, даже без приветствия. Вац усмехнулся, в этом вся док, у нее все четко, ясно без лишней воды.
«Вацлав, ты не должен был узнать об этом, но я считаю, что это не справедливо по отношению к твоим чувствам. Поэтому посылаю тебе это сообщение. Надеюсь, ты поступишь правильно»
И это все. И тебе объяснений, ни пояснений. Но в конверте Вац нашел карточку, похожую на визитку, с текстом:
«Ярослава Лестор только что удалила из своей памяти Вацлава Новачек. Просьба при ней не упоминать этого человека»

_________
*Санскрит («литературный язык») — древний литературный язык Индии со сложной синтетической грамматикой. Возраст ранних памятников доходит до 3,5 тыс. лет (середина II тыс. до н. э.).

@темы: Замороженные, Миди, NC-17, Ориджинал

---

Фанфик: Кэт, значит Котенок G

Автор: художник
Бета: Aspazia
Персонажи: Спаффи, Кэт
Статус: Завершен
Краткое содержание:
Спайк сгорает в Адской Пасти и его выбрасывает… в Рай?

[size=2]Кэт, значит Котенок[/size]

Адская пасть.
- Я люблю тебя…
Баффи держит его за руку, которая начинает гореть, но, кажется, боль ее совсем не волнует. Она видит борьбу чувств в его голубых глазах, и в солнечном свете они кажутся совсем светлыми. Раньше она никогда не задумывалась над тем, какого цвета его глаза. Ночью они совсем синие, а сейчас, словно зимнее небо – голубовато-серые.
Спайк смотрит на нее, освещенную светом солнца и огня, пытаясь запомнить это мгновение. Он совсем забыл, как она выглядит в сиянии солнечных лучей. Она говорит, что любит. И все его существо рвется навстречу к ней. Но он понимает, что стоит лишь ответить взаимностью, и она никогда его не покинет, а, следовательно, погибнет вместе с ним.
- Нет, не любишь,- слова даются с трудом.- Но спасибо, что сказала…
Он видит боль в ее глазах, но сказанного не вернешь, да он и не хотел бы этого делать. Главное, чтобы она жила.
Его слова приносят нестерпимую боль. Или, может, это болит горящая рука? Так вот что испытывают вампиры, когда начинают гореть на солнце. Или это болит ее душа?!
- Уходи, Баффи,- его голос слышится словно издалека.- Уходи, пока не поздно…
Она поднимает глаза и сквозь пелену слез сталкивается с его взглядом, полным боли и решимости. Он хочет умереть один.
Она отпускает его руку и начинает подниматься по ступеням. Резко обернувшись, она видит, как он провожает ее печальным взглядом.
- Люблю…- шепчет она одними губами и убегает прочь из подвала.
Она оставила за спиной свою любовь, позволив ей погибнуть. Пока все радовались спасению, Баффи тихо оплакивала свою жизнь. Ведь вместе с ним умерла и она.

Месяц спустя. Рим.

- Баффи, так не может продолжаться!- Дон ворвалась в спальню сестры и с гневом в глазах посмотрела на нее.
Ничего не понимающая Истребительница отвела взгляд от зеркала и повернулась к сестре. Выглядела она ужасно: золотистые волосы собраны в пучок, помятая пижама и заплаканное лицо.
- Бафф,- печально произнесла сестра.- Ты не можешь плакать вечно…
- Ты не понимаешь, Донни,- с горечью произнесла Истребительница.- Он мне не поверил.
Опустившись на стул перед зеркалом, Баффи стала бездумно водить пальцами по своему отражению.
- Не поверил…

- Уилоу,- Дон наматывала шнур от телефона на палец.- Ты должна что-нибудь придумать. Она уже месяц плачет по ночам и не отвечает на мои вопросы. Она сама себя загонит в могилу.
Входная дверь скрипнула, и в кухню заглянула Баффи.
- С кем разговариваешь?- деланно спросила она.
Дон с сомнением посмотрела на сестру. Баффи совсем перестал интересовать окружающий мир. Совет дал ей полугодовой отпуск на восстановление сил после Апокалипсиса, но, казалось, лучше бы ее завалили работой, чем дали вот так бездумно слоняться по магазинам и дому.
- С Раулем,- не моргнув глазом соврала сестра.- Он согласился помочь мне с улучшением моего итальянского. Не так ли, Рауль? Ты поможешь мне?
На том конце провода послышался тяжелый вздох.
- Да, Донни,- тихо ответила Уилоу.- Я что-нибудь придумаю.
- Пока, Рауль,- Дон повесила трубку и намеривалась смыться из кухни.
- Почему ты мне врешь?- послышался равнодушный вопрос.
Дон обернулась и столкнулась с «мертвым» взглядом зеленых глаз. Младшая Саммерс мысленно поморщилась. После смерти Спайка глаза Баффи перестали что-либо выражать, остался только пустой отрешенный взгляд.
- Я не вру!- попыталась возмутиться Дон.
На это Баффи лишь пожала плечами и отвернулась к холодильнику, собираясь раскладывать продукты.
- Делай, что хочешь,- устало произнесла Истребительница.- Ты уже взрослая.
Дон почувствовала укол совести. Ее сестра столько раз спасшая мир, теперь была разбита и опустошена, а она – Дон - ничего не может с этим поделать.
- Баффи…- начала было младшая сестра.
- Не надо,- с убийственным безразличием прервала ее Баффи.- Не успокаивай. Иди, тебя ждет Рауль.
Дон еще пару секунд смотрела на напряженную спину сестры, а потом выбежала из дома.
«Лишь бы Уилоу что-нибудь придумала»,- пронеслась мысль в голове Дон.

В это время в Лондоне.

Уилоу взяла с полки старый фолиант и стала перелистывать ветхие странички. Необходимое заклинание, которое помогло бы Баффи унять боль от потери любимого человека. Странно это звучало «любимый человек». Это словосочетание как-то не вязалось с образом Спайка. Вся их компания так долго считала его врагом и предателем, что теперь, когда его не стало и Баффи, наконец, открыла свои истинные чувства – все это было, по меньшей мере, странным.
Взгляд ведьмы наткнулся на заклинание «Поиск души». Девушка задумалась, ведь если Спайка вознаградили за спасение мира – он, без сомнения, попал в Рай, и Баффи, увидев, что он счастлив и его душа спокойна, сможет вернуться к нормальной жизни. Ну, а если он попал в Ад? Уилоу снова взглянула в книгу. Стоило рискнуть, все равно другого выхода нет.
Приготовив все необходимые ингредиенты, Уилоу прочла старые рифмованные строчки на латыни. Только бы все получилось.

[hide]Рим.

Баффи сидела в гостиной и перебирала счета. Ее внимание привлек счет за телефон. В графе «международные переговоры» значился Лондон и время проведенного соединения – 5 минут. На этой неделе она не звонила в Лондон.
- Ах, вот, что за Рауль у тебя,- раздраженно пробормотала,- Донни!
Младшая сестра заглянула в комнату.
- Что случилось?
- Что случилось?- раздраженно спросила Баффи,- на кой черт ты звонила…
Договорить она не успела. Внезапно она стала светиться золотистым светом, и через мгновение в комнате остались перепуганная Дон и опускающийся на пол счет за телефон.


Где-то…

- Почему ты сидишь на полу, мама?
Баффи резко открыла глаза и с удивлением посмотрела на девочку лет пяти, стоящую перед ней. Баффи удивленно осмотрелась. Она сидела на полу посреди чьей-то гостиной: это была уютная комната, наполненная солнечным светом. Камин, мягкий диван и разбросанные на ковре детские игрушки создавали ощущение теплота. Девочка, стоящая перед ней, продолжала все с той же детской непосредственностью рассматривать Баффи. Золотистые кудри обрамляли круглое личико, а яркие синие глаза казались такими знакомыми.
- Мамочка,- повторила девочка, от чего Баффи вздрогнула,- а почему у тебя волосы стали такого же цвета, как и мое платье?
Баффи перевела взгляд на желтое платье девочки и неосознанно провела рукой по волосам. Цвет, конечно, не соответствовал, но, видимо, девочка имела в виду светлый оттенок.
- А…,- голос Баффи охрип, она откашлялась и попробовала снова,- а какой он должен быть?
- Котенок,- в комнату вошла миниатюрная шатенка.
Девушка возилась со своей сумочкой, и ее длинные локоны падали ей на лицо, закрывая его.
- Такой!- воскликнула малышка, указывая пальцем на темноволосую девушку.
Девушка подняла голову и Баффи от неожиданности вскрикнула. Шатенкой оказалась она сама. Стройная миниатюрная фигурка в шелковом сером платье, на шпильках – она казалась себе и старше и в то же время, в зеленых глазах светился какой-то детский азарт.
- Ты о чем, Котенок?- девушка кинула сумку на диван и присела перед девочкой.
Шатенка, казалось, совсем не замечала Баффи.
- Разве у тебя не желтые волосы?- надула губки девочка.
Шатенка рассмеялась и обняла дочь. В этот момент она, по идеи, должна была увидеть сидящую на полу Баффи, но этого не произошло. Зеленые глаза, подведенные черным карандашом, смотрели мимо Баффи.
- Я перекрасилась еще полгода назад,- Баффи-шатенка отклонилась от девочки,- Котенок, Кэт. Я уеду на пару часов, мне надо в город. А ты веди себя хорошо. Договорились?
Кэт кивнула. Шатенка поцеловала дочь и вышла из комнаты.
- Она тебя не видела?- девочка обернулась к Баффи.
- Похоже на то,- согласилась Истребительница.
- Ты ведь не моя мама,- скорей утвердительно, нежели вопросительно сказала Кэт.
Баффи не нашлась, что ответить. Действительно, как сказать пятилетнему ребенку, что ты не его мать, когда при этом ты как две капли воды на нее похожа.
- М….,- Баффи провела рукой по лицу ,- скажем, так – я сестра близнец твоей мамы. Но я заколдована и меня кроме тебя никто не видит. Хорошо?
Девочка серьезно посмотрела на Баффи. И почему этот взгляд кажется ей знакомым?
- И я должна тебе помочь расколдоваться ? - уверенно спросила девочка.
Баффи тяжело вздохнула. Ну чем ей может помочь пятилетний ребенок?
- Да, думаю, что должна,- согласно кивнула Баффи,- ведь, кроме тебя меня никто не видит!
Девочка задумчиво постучала носком туфельки по полу, будто обдумывая перспективу. Потом вдруг резко просияла и согласно кивнула.
- Хорошо,- девочка захлопала в ладоши,- думаю надо пойти в кабинет папы. У него много книг, может, ты что-нибудь сможешь найти там.
- А кто твой отец?- с сомнение спросила Баффи.
- Писатель!- гордо ответила девочка,- он пишет сказки и фантастические истории.
Баффи скептически посмотрела в след уходящей девочке. Чем ей могут помочь книжки писателя-фантаста?
- Кстати,- вдруг обернулась девочка,- меня зовут Кэт, значит Котенок.
Девочка явно гордилась своим заурядным именем и ласковой кличкой.
- А я Баффи,- тепло улыбнулась Истребительница.
- Баффи?- удивилась девочка,- странное имя. А вот мою маму зовут Элизабет.
Девочка вышла в коридор и Баффи последовала за ней. Истребительнице хотелось сказать этой заводной малышке, что Баффи это производная от Элизабет, но решила воздержаться.
- Папочка сейчас работает,- шепотом сообщила Кэт,- я его выведу из кабинета, а ты поищешь. Хорошо?
Баффи согласно кивнула. Эта малышка ей нравилась. В свои пять лет она была проворной и умной. А еще ее притягивал некий шарм этой девчонки. Что-то в ней было.
Скользнув за дубовую дверь, девочка вошла в кабинет.
- Папочка,- позвала Кэт.
- Да, Котенок,- послышался до боли знакомый голос.
Баффи тихонько скользнула в приоткрытую дверь и застыла. В хорошо освещенном солнцем кабинете, за столом из вишни ( из «вишни» столов не делают, а вот за столом вишневого цвета, или за деревянным столом) сидел Спайк. Он поднял глаза от клавиатуры компьютера и нежно улыбнулся. Сердце Баффи замерло, она уже сделала шаг, чтобы броситься к нему, но тут он произнес слова, которые заставили ее остановиться.
- Кэтти, - мягким баритоном произнес Спайк, смотря на дочь,- я же просил меня не беспокоить пока я работаю.
- Но, папочка,- надула губки Кэт,- мамочка уехала в город, и мне стало скучно. Поиграй со мной.
Спайк пару секунд с усмешкой смотрел на свое голубоглазое чудо, а потом расхохотался. Поднявшись с кожаного кресла, он подхватил дочь на руки.
- Принцесса,- все еще смеясь, сказал он,- твоя мама поехала в аэропорт, встречать тетю Дон.
- Тетя, приезжает!- захлопала в ладоши Кэт
Спайк смеясь поудобней обнял дочь и пошел к двери.
- Почему бы нам не подготовиться к приезду мамы и Дон?
Спайк широко открыл дверь. Кэт, из-за плеча отца, подмигнула Баффи.
- Так вот каков твой Рай, Спайк,- нежно улыбаясь, тихо произнесла Баффи.
Она подошла к столу, на котором заметила фотографию. На ней счастливые Спайк, Кэт и Баффи-шатенка стояли в лучах солнца и улыбались. Баффи стерла со щеки непрошенную слезу. Она весь месяц рыдала, жалела себя. И все это время она не подозревала, как хорошо ему сейчас.
- В моем Раю я находилась в психушке,- печально усмехнулась Баффи,- но твой Рай мне нравится больше.
Ее внимание привлек работающий компьютер. На экране были наброски диалога.
«- Я люблю тебя,- сказала девушка.
- Нет, не любишь,- печально ответил парень, - но спасибо, что сказала…»
Баффи печально покачала головой.
- Ты не исправим, Спайк.
Присев на край кресла она стала набирать текст.
«Я люблю тебя,- сказала девушка.
- Я знаю,- нежно улыбнулся в ответ парень, - ведь я тоже люблю тебя…» Баффи снова начала светиться. И в этот момент в кабинет вошел Спайк. Баффи вскинула на него взгляд, и ей показалось, что ярко синие глаза смотрели прямо на нее.

Рим.

Дон присела на пол, в том месте, где исчезла сестра. Что-то подсказывало, что с ней все хорошо и она скоро вернется.
Через несколько секунд комната снова озарилась золотым свечением и рядом с младшей Саммерс появилась Баффи.
- Баффи,- облегченно вздохнула Дон, но увидев слезы сестры ,ее сердце сжалось,- о, Бафф, прости меня. Это моя вина.
Баффи подняла заплаканные глаза на сестру и улыбнулась.
- Я видела его, Донни,- тихо, продолжая улыбаться, сказала Баффи,- Спайк счастлив.
Дон улыбнулась в ответ и обняла сестру.
- Он был счастлив, Донни,- тихо шептала Баффи,- я так рада.
Так сестры и сидели, пока дверной звонок не заставил их отстраниться. Бафии поднялась и, утирая слезы, пошла, открывать дверь. На пороге, в лучах полуденного солнца, стоял Спайк. На мгновение взгляд синих глаз столкнулась с взглядом зеленых. Через мгновение Спайк крепко прижимал к груди растерянную и счастливую Баффи.
- Мы назовем ее Кэт,- шептал Спайк,- нашу дочь.
Баффи коснулась его губ быстрым поцелуем и улыбнулась.
- Хорошо,- кивнула она, - Кэт, значит Котенок…
[/hide]

КОНЕЦ

@темы: ОЖП, Завершенные, Баффи Саммерс, Дон Саммерс, Спаффи, Спайк, Баффи, Мини, G, Фанфики

---

Фанфик: Маленькое счастье G

Автор: художник
Персонажи: Спаффи
Статус: Завершен
Краткое содержание:
Последние дни перед битвой с Изначальным

[size=2]Маленькое счастье
[/size]

Она спускалась по лестнице подвала. Медленно, словно эти простые движения были ей не по силам. Шаг и она все ниже. Шаг, и она ближе. Шаг, она оставляет за закрытой дверью весь ужас. Шаг, и ее сердце успокаивается. Шаг, и она уже смотрит в его голубые глаза. Шаг, и она уже в его объятьях. Ее мышцы напряжены и это сводит ее сума. Усталость, ответственность, напряжение. Все это она оставила за дверью. Она не позволит этому жестокому миру разрушить их маленькое счастье, спрятанное за бетонными стенами, под землей, в подвале дома.
А он молчит, просто слова никому не нужны. За то время, что они знакомы было сказано слишком много слов, и жестоких, и колких, и правдивых, и лживых, и прекрасных. Он просто стоит и мягкими движениями сильных рук разминает ее затекшие мышцы спины, а она почти мурлычет от наслаждения. Она поднимает голову, кажется, хочет поблагодарить, но он не позволяет. Мягко касается своими прохладными губами ее полураскрытых губ, заставляет молчать. Слова не нужны. Слова могут разрушить их маленькое счастье.
Они оба преисполнены любви и нежности, молча, отгородившись от всего мира, они доказывают друг другу свою любовь. Взглядом, поцелуем, улыбкой, касанием рук. Ничего не имеет значения пред ликом смерти, ничто не важно, кроме последних мгновений, последнего маленького счастья.
Одежда на полу, светлые волосы, разметавшиеся по подушке, тихие стоны, игра бликов от свечей на обнаженных телах. Не дикий и страстный, а нежный и медленный. Просто счастье, просто любовь, просто нежная страсть. Это их маленькое счастье.
Что будет после? В этот момент их это не волновало. Пусть после она будет рыдать в подушку по ночам, пусть он после будет мучаться сомненьями. Пусть после, им будет не легко найти друг друга в этом огромном мире. Пусть после они еще испытают и горечь обид и счастье примирений. Все это после. А сейчас: ночь, подвал и два безумно влюбленных человека. И их маленькое счастье.

@темы: Завершенные, Баффи Саммерс, Спаффи, Спайк, Баффи, Мини, G, Фанфики

---

Фанфик: Angel in disguise(прода) окончание

[spoiler=Глава 9. Осколки в сердце]

[hide]

Мы способны стремительно распрощаться с любой из вредных привычек — бросить курить, отказаться от спиртного, перестать объедаться сладким перед сном. Но есть такие вещи, не поддающиеся силе воли. Забыть или разлюбить, к примеру. Все, что рождается в сердце, навсегда в нем остается.

Барт

Я жестко трахал свою секретаршу, прямо на рабочем столе. Документы были разбросаны по полу, карандаши балансировали на краю, норовя упасть при каждом моем толчке. Женщина вскрикивала толи от удовольствия, толи от боли, но мне было все равно. Руки приподнимали мягкие бедра, пальцы впивались в нежную плоть, оставляя алеющие следы. На белой шее уже синел засос. Мои мышцы ныли от напряжения от неудобной позы, ноги затекли, а поясница просто отваливалась. Но я с мазахистким упорством продолжал таранить это тело. Упиваясь упругим ощущением ее тела, в которое я врывался, растягивая, причиняя боль. Она потянулась руками к моей спине, желая приласкать или отдать должок, оставив на гладкой коже парочку кровоточащих царапин. Но я не позволил. Пригвоздив ее руки к полирований поверхности столешницы, я смотрел на одинокий золотой паркер, раскачивающийся прямо рядом с ее головой. Вперед, и гравировка ручки блестит, отражая люмисцентный свет ламп. Назад, и золото теряет свой яркий блеск, становясь никчемной бронзой.
Эта бешеная скачка закончилась сухим всплеском оргазма, сводящим до судороги мышцы. Девушка покинула кабинет так же тихо, как и вошла в него. А я медленно стал одеваться. Боксеры, липли к влажному телу, ремень брюк, затянутый чуть туже, чем необходимо. Рубашка, застегнутая с маниакальной тщательностью. Галстук, повязанный не много криво, так и не научится это делать. Пиджак, плотно обтягивающий мое поджарое тело. Я, как человек-футляр. Под этой спокойной и идеальной оболочкой, с уложенной гелем прической, что бы не выбился ни один волосок, скрывалась буря. Стакан со скотчем почему-то дрожал в руках. Обжигающая жидкость шла мелкой рябью. А я ни как не мог отвести от нее взгляда. Ее карамельный цвет был слишком знаком мне. И дело не в моем пристрастии к выпивке. Ни одна выпивка не заменит мне того, что я потерял. Кого я потерял. За окном хлестал ветер и дождь. Нью-Йорк никогда не отличался хорошей погодой в конце января. Мерзко, промозгло, отвратительная каша, хлюпающая под ногами. В такое время все стремятся поскорей домой. К теплому пледу, горячему ужину, веселому треску огня в камине. И к своей семье. Любимым и любящим людям. Но у меня этого уже не было. И никогда не будет. Мой загородный дом стоял с теплыми полами и мягкой мебелью в стиле барокко запертым. А новая квартира навевала еще большее уныние и тоску, с ее огромными окнами и дизайном в стиле хайтек. А о любви и речи быть не могло. Единственный человек, которого я любил, исчез из моей жизни так же внезапно, как и появился.
Я с силой сжал бокал. Тонкий хрусталь не выдержал давления моих сильных рук и треснул. На пол посыпались осколки, как ледяной дождь, окрашенный моей кровью. Эти две недели были самым продуктивными в моей карьере. Больше меня некому было сдерживать, я рвал и метал. Уничтожая своих конкурентов, подкупая и ожесточаясь. Я закрыл все счета, на которые поступали средства для благотворительных фондов. Мои детективы давно копили для меня информацию о моих врагах. И эта информация пошла в ход, избавляя от этих ничтожеств раз и навсегда. Газеты пестрили моими фотографиями. Заголовки гласили, что Дьявол сорвался с цепи и теперь мир бизнеса сотрясался от моего гнева. Глупцы! Если бы они знали, какие демоны рвали мою душу на куски! Все это не шло в сравнение с моим горем.
Я посмотрел в окно. За потоком воды, который застилал витражные окна моего кабинета, было почти ничего не видно. Только смазанные пятна красных и белых огней машин. Эти люди внизу спешили прочь из делового центра. Куда-то где было лучше или хуже. Не имело значение. Все эти люди двигались к своей цели, даже той, что продиктована инстинктом самосохранения: спрятаться от дождя. А я все стоял, сжимая пальцы, так что ломящая боль пронзала руку до самого плеча. Что такое физические ощущения? Боль в рассеченной ладони, когда сердце разбито и капает кровь? И это мгновенье выплеска экстаза, когда раньше ты мог не только получать наслаждение часами, но и дарить его с не меньшим упоением.
Она знала на что шла. С самого первого дня беременности Эвелин знала, что в этом таинстве рождения жизни свое неотъемлемое место занимала и смерть. Повышенное артериальное давление. Как прискорбно, от этой болезни страдает большая часть населения Планеты и большинство даже не подозревают об этом. И судьба-зладейка раскинула свои карты так, что именно Эвелин попала не только в эти пресловутые пятьдесят шесть процентов населения, но и тринадцать процентов с летальным исходом. Почему во времена технологического бума и новаторств, человечество так и не смогло придумать лекарство от такой, казалось бы не слишком сложной болезни? Почему я нахожусь здесь и сейчас. Сморю на дождь, пью виски и живу. А она… ушла… Я не могу сказать этого слова. Не могу! Произнести его, даже в своих мыслях, значит признать, что я потерял ее навсегда. А я не могу позволить себе этого. У меня была моя жизнь, которую я ценил, не смотря ни на что. Был бизнес. И был сын. Наш сын! Как бы жестоко и отвратительно это не звучало, но в первые минуты, я винил его во всем. В том, что плод оказался слишком большим. В том, что роды затянулись. В том, что ее сердце не выдержало нагрузки. В том, что мне пришлось делать выбор между жизнью и смертью, хотя, если бы я выбрал жизнь Эвелин, она бы все равно ушла от меня. Она бы никогда не простила мне убийства ее сына. Но она была бы жива! Я мог бы приставить к ней детектива и хотя бы издали любоваться ее красотой! Но стало бы от этого легче? Смог бы я сам себя простить за смерть этого ни в чем не повинного человека? Смог! Ради Эвелин, смог! И я винил этого человечка, двух недель от роду, в том, что он так чертовски похож на нее! Это были неуловимые, едва заметные сходства, которые не заметить при пристальном внимании. Но если смотреть в скользь, как я обычно это делал, то можно увидеть те же черты. И это ранило меня еще больше. Я столько терял в этой жизни, но потеря любимого человека не шло, ни в кое сравнение.
Но прошло время. Еще слишком мало времени, но уже достаточно, что бы понять. Сын ни в чем не виноват. Это был выбор Эвелин, она хотела ребенка и не отказалась бы от него. Она оставил мне самое лучшее наследство, которое я мог получить. Она оставила мне частичку себя, самую близкую и дорогую. Она оставила мне своего сына. Моего сына.
К сожалению этого было недостаточно. Человек, который существовал благодаря любви и вере Эвелин Басс, умер там, на больничной койке, рядом со своей женой. На сцене жизни осталась лишь его грубая копия, лишенная чувств и эмоций. Двигающаяся к цели по головам и трупам. Я отсутствующе смотрел на игру огней, абстракцией разрисовавших мое окно и не видел всей прелести красок. Я не вернусь этой ночью домой, как не возвращался в последние две недели. Я найду свое утешение в руках безымянной женщины, с бутылкой виски на перевес. Провалюсь в сон без сновидений. А утром приняв душ, позвоню на свою квартиру и узнаю у очередной няни все ли в порядке у сына. А потом… Потом будет еще один день, такой же как предыдущий. Наполненный перспектив, но не приносящий удовольствия. Моя жизнь стала похожей на бег по беговой дорожке – движение есть, цели нет.

Элеонор

- Поставьте подпись здесь, миссис Уолдорф, - я поморщилась, когда услышала из уст адвоката фамилию моего мужа…почти бывшего. Я снова встретилась с обеспокоенным взглядом Гарольда, который будто боялся, что я не поставлю злополучную подпись под бракоразводными документами.
- Готово, - рука вычертила последний крючок фамилии теперь чужого мне человека. Горло чуть сдавило, но я лишь вскинула голову, откидывая пышные локоны с лица.
- Спасибо, - одними губами произнес Гарольд. Мне даже нечего было добавить.
Я отвернулась и пошла к выходу. Ужасная свадьба, кошмарный развод, десять лет счастливой жизни. Счастливой для меня, как оказалось. Это я придумала семью, где заботливый муж торопится домой к своей жене и дочке, а не бежит к любовнику…
Такой семьи не было у меня, а моя фантазия не смогла справиться с правдой.
Гарольд только дважды просил меня о чем-либо – выйти за него замуж и развестись.
И согласившись один раз, я уже не могла отказать во второй.
Я спустилась по лестнице, увидела ЕГО. Слезы бы брызнули из глаз, если бы сила воли не перекрывала поток соленой жидкости к глазам.
- Здравствуй, Роман, - холодно произнесла я.
- Элеонор, я…
- Не стоит, ты уже пытался, - я прошла мимо, стараясь забыть его предыдущую попытку все объяснить. Я закрыла рот рукой, чтобы не досаждать водителю стонами отчаяния, которые зарождались где-то в груди уже давно. Действительность мучила, но и спрятаться в воспоминаниях я не могла. Они были еще беспощаднее…

***

- Где мой муж? – я уже минут десять задавала этот вопрос каждой проходящей помощнице, но они лишь испуганно, будто китайские болванчики, качали головой.
Я выдохнула, осматривая, как кипит вокруг подготовка к очередному показу.
Не забыть проследить, чтобы парикмахеры не перестарались с укладками моделей.
Не забыть проследить, чтобы модели умели ходить в длинных платьях, не уничтожая кружевные подолы шпильками.
Не забыть убедиться, что все гости рассажены верно. Хоть один, но сядет не туда, куда положено!
Не забыть проверить, что диджей в курсе, какая музыка соответствует каждому выходу моделей…
- Гарольда не видела? – снова я вернулась к волнующей мысли.
- Он помогал Роману, - кивнула в сторону одной из кабинок девушка в фирменной футболке Уолдорф.
Я вздохнула. С Романом у меня были дружеские отношения. Модельерам полезно дружить с востребованными моделями, и Гарольд мне помогал в этом, потому что у них с Романом было много общего. Утренние пробежки. Республиканцы. Споры о моде. Заинтересованность в продвижении моей марки…
Я подошла близко и услышала разговор двух мужчин.
- Этот ремень мне нравится, - я улыбнулась, представляя, как мой муж одобрительно кивает головой.
- Мне нравится, когда ты касаешься меня так, - мои зрачки расширились до предела от этих слов. Мне же послышалось?
Я приоткрыла дверь, чтобы наблюдать, как мой муж вдевает ремень в брюки Романа из моей последней коллекции. Его лицо сияло, как в ту секунду, когда я сказала «да» на нашей свадьбе, как в тот момент, когда он взял крошечную Блэр на руки, как в тот день, когда я добилась успеха в качестве модельера…
Он поцеловал живот мужчине. В этом жесте было столько любви… Я задохнулась. Мои губы пересохли, когда Гарольд увидел меня. Ужас в его глазах ошеломил меня. Значит, это все было правдой.
- Элеонор…- начал Роман, но все его слова, ни имели никакого смысла.
Чертова правда догнала меня, чтобы ударить по голове. Я развернулась и пошла прочь, стараясь все еще убежать от нее.

***

- Мы приехали, - участливо сказал шофер. Я растеклась по сидению, не желая выползать из кокона воспоминаний.
Наконец, я собрала себя по кускам в единое целое, вновь возвращаясь к облику Элеонор.
Мраморная лестница теперь только моего дома встретила меня приветливо. Мои каблуки стучали по ней все также звонко.
- Вас ждет мистер Басс в гостиной, - мягко проговорила Дорота. Ее голос в этот момент соответствовал ее виду.
Я неспешно прошла в гостиную, откидывая горе и разочарование. При любой встрече с Бассом надо было быть сильным.
- Барт, добрый вечер, - я постаралась казаться приветливой.
- Здравствуй, Элеонор, - на его лице не появилось ничего. Выражение лица осталось все таким же - ничего не выражающим. – Я по делу…
- Барт, вряд ли я сейчас способна обсуждать дела, - депрессия накрывала меня волнами, погребая остатки моей личности. – Хотя я должна сказать спасибо за адвоката. Он все сделал правильно…
- Думаю, ты всегда можешь обсуждать дела, Элеонор, и ты сама прекрасно это осознаешь. Сейчас не время заботиться о себе. Разрушенный брак еще не повод…
Я почувствовала гнев, что даже порадовало меня. Это лучше, чем чувствовать свою обреченность и унижение.
- Моя дочь… она спрашивает каждый день, когда придет папа, поэтому разрушенный брак, может, еще не повод, но мое каждодневное ожидание того момента, когда Блэр поймет, что ее отец бросил нас ради другого мужчины, - я прошла к Бару, доставая бутылку виски и качая головой.
Барт ничего не сказал, потом подошел ближе и забрал у меня бутылку.
- Мой сын вообще не интересуется своей матерью, поэтому у тебя есть хотя бы возможность повлиять на ее отношение к этой ситуации, помочь ей, - я, впервые видела его таким, хотя дружили мы уже достаточно долго. С момента его стремительного успеха…
- Я сделаю все, что зависит от мен, чтобы моя дочь не совершала моих ошибок, - уже спокойно проговорила я, осознавая, что мои слова – чистая правда. Барт чуть улыбнулся уголкам губ.
- Я рад, что ты снова похожа на прежнюю Элеонор, - он поставил бутылку в бар и закрыл его. – Может, я зря пришел говорить о делах сегодня.
Я молчала, собираясь с мыслями. Было ли у меня время, чтобы мучить себя воспоминаниями о разводе? Нет, его не было. Надо было жить сейчас, прямо в этот момент сбросить с себя оцепенения. Барт был прав. Заботиться о себе не время.
Барт направлялся к выходу.
- Так что ты хотел сказать мне? – я окликнула Барта. Мой голос больше не дрожал, хотя душа еще жаждала самобичевания.
- Хотел просто сказать, что моя компания хочет вложить деньги в тебя, Элеонор. Твой бизнес набирает обороты, - я поняла, что Барт хотел помочь мне. Только способы у него были свои. Немного странные, но всегда действенные.
- Я бы хотела более подробно обсудить сделку завтра с утра, - чуть улыбнувшись, проговорила я.
- Конечно, - на его лице было некоторое подобие удовольствие. Он добился очередной цели. Помог мне.

***

Через пять минут я уже поднималась по лестнице в комнату. Я замерла на пороге, прокручивая слова Барта вновь.
Сейчас мне предстоял самый важный разговор. Самая важная сделка. Сделка с собственной дочерью.
Я вздохнула и вошла в комнату Принцессы. Так ее всегда называл Гарольд. Теперь моя задача была вырастить из нее Королеву.[/hide][/spoiler]

[spoiler=Глава 10.Without a shadow of a doubt*]

[hide]

Может быть, где-то каждого ждёт его судьба. И как это узнать, по каким признакам? Фейерверк? Может быть главное, чтобы было комфортно или комфортно означает, что не будет фейерверка? Значит ли сомнение, что не нужно торопиться или оно значит, что ты просто не готова? И главное: как не упустить свою судьбу?

Пять лет спустя….

Чак

- Мне кажется, что на твоем мальчишнике напились все,- язык Нейта немного заплетался, хотя мой друг все еще старался сохранить остатки рассудка, и, поморщившись, отставил бокал с виски. – Кроме тебя.
Нейт ткнул в меня пальцем.
Я демонстративно поднял свой бокал и сделал глоток.
Виски, разведенное на половину водой, почти не горчило, я мужественно ждал, когда смогу сделать над собой усилие и проглотить то, что сам намешал. Уж больно непривычный был вкус.
- Нет, - Нейт покачал головой, откидываясь на диване. Его галстук расслабленным шнурком болтался вокруг шеи. – Меня тебе не обмануть.
Я усмехнулся.
- Я и не пытался, - на моих губах появилась усмешка. – Я сразу сказал, что напиваться до беспамятства не собираюсь.
- Ты слишком самоуверенный. Я тоже не собирался на своем мальчишнике, - Нейт икнул, качая головой. Да, он был явно не в форме, но даже в таком состоянии умудрялся проявлять участие. – Но…
Да, мальчишник Нейта отвечал живым воплощением всех худших опасений эС.
Блэр неделю дулась на меня, когда нашла на следующее утро в кармане пиджака трусики стриптизерши.
Тогда мне было не до смеха. Ведь пиджак был не мой. Не помню, что спасло меня, но неделя бойкота обернулась умопомрачительным сексом на полу в комнате Блэр.
- Разве ты не чувствуешь эту тяжесть, которая завтра свалится на тебя? – Нейт посмеивался, но смех его был с легким налетом грусти, от которой он тут же отряхнулся, мотнув головой.
- Не думаю, что все так печально.
- Вы же уже пять лет вместе. Почему сейчас? – Нейт закрыл глаза, хотя я знал, что он все еще жаждет ответа.
- Просто сейчас она готова, - я улыбнулся. На моей душе был покой.
- Блэр? Да она мечтала о замужестве с пяти лет! – Нейт явно чувствовал себя не очень. Алкоголь отпускал его. Я наблюдал со стороны столь нелюбимое мной состояние раннего похмелья. Хорошо, что я почти забыл, каково это, напиваясь только в периоды наших бурных ссор.
- Да, мечтала. Только в этих мечтах ты был ее будущим мужем…
- Не вспоминай. Это было слишком давно…Я рад, что ты созрел, дружище, - Нейт похлопал меня по плечу.
- Уже давно, - я пожал плечами, вспоминая момент, когда меня впервые захлестнула уверенность, что мы будем вместе.

Flashback

Мы ворвались в мой номер, как ненормальные, преследуемые полчищем демонов. Хотя, наверное, миссис Уолдорф и мой отец могли бы дать фору любому исчадью ада. Я облокотился на дверь, которая скрипнула и тут же долгожданно щелкнула. Мы погрузились в тишину. Блэр кусала губы, будто они были виноваты в чем-то. Я секунду смотрел на ключ в руках. Электронная карта, не имеющая никакого значения. Игрушка в моих руках, которая держала нас здесь, вместе, в просторном помещении моего номера, сближая нас до расстояния миллиметров.
- Что дальше? – вопрос застыл в глазах девушки напротив.
Я почувствовал, как тяжело и душно. Резко подошел к окну и распахнул его. В комнату ворвался холодный осенний воздух, а на такой высоте он казался совсем ледяным. Тюль белым облаком окутала меня. Блэр смотрела с ожиданием, а я не знал с чего начать борьбу с ветряными мельницами, поэтому просто разжал пальцы, и ключ-карта, блеснув на солнце золотистой надписью, полетел вниз.
Я обернулся, заметив тайное ликование на ее лице. Может, мое сумасшествие забавляло ее?!
Затем Блэр подошла к моей кровати, обхватив плечи руками. Я догадался, что ветер пронзил ее тело так же, как наш поступок завладел ее мыслями.
- Эй,- моя горячая рука коснулась ее ледяных пальцев,- Прости, не стоило открывать окно. Но нам стоило уничтожить последнюю вещь, которая позволила нам самим выйти отсюда.
Я потер озябшие руки.
- Чем займемся?- тихо спросила Блэр.
Я усмехнулся своей знаменитой развратной усмешкой.
- Почему бы нам не перебраться туда?- я кивнул в сторону моей широкой постели, убранной горничными.
- Прямо с порога в койку?- Блэр раздраженно закатила глаза. Я только улыбнулся в ответ, и черты ее лица смягчились.
- Расслабься, Уолдорф, я всего лишь предлагаю полежать, согреться и поболтать.
Я развел руки, словно подтверждая свои добрые намерения.
- С каких пор Чак Басс просто лежит в постели с девушкой?- подразнила она.
- С этих самых.
Я тут же подошел к ней и подхватил на руки. Ее юбка, конечно, задралась, к моему удовольствию, надо заметить.
- Что ты вытворяешь!- взвизгнула Блэр, пытаясь оправить подол,- Опусти меня сейчас же!
Я рассмеялся и аккуратно положил ее на постель.
- Все, что пожелаешь,- покорно согласился я, укладываясь рядом.
- Больше никогда так не делай, вот что я желаю!
Мы лежали тихо в уютном тепле постели. Я задумчиво перебирал ее локоны. Блэр скользила взглядом по интерьеру моего номера, пытаясь найти в нем черты моего характера.
- Я всегда мечтала об этом,- почти шепотом произнесла она.
- Лежать в постели Чака Басса? -фальшиво удивился я, почувствовав тепло,- Тебе всего лишь то нужно было сказать об этом, Уолдорф. Не пришлось, бы ждать столько лет.
Я почувствовал толчок ее локотка под ребра.
- Нет, засранец,- фыркнула она. – Я просто мечтала об этом чувстве спокойствия и счастья, что ощущаю сейчас.
Я молчал секунду, пытаясь найти подходящий ответ, выразить все эмоции.
Мои руки обняли ее сильней, прежде чем я наклонился и прошептал ей на ушко сквозь занавес шелковистых волос.
- Я просто люблю тебя.
Ее близость будоражила меня. Мне казалось, что я способен на разного рода сумасшедшие поступки (и выкинуть ключ-карту не в счет), я мог увести ее сейчас куда-то далеко, чтобы остались только мы вдвоем, чтобы так же лежали в бунгало на берегу океана, поглощенные звуком шуршащих по песку волн. Я сильнее сжал ее в объятиях. Через секунду по двери стал молотить мой отец, во всяком случае я уже научился различать его по-хозяйски бесцеремонный стук, так контрастирующий с робкими ударами рук обслуживающего персонала.
Блэр посмотрела на меня, я чувствовал, как сильно она обеспокоена. От переживаний она почти вцепилась в меня, будто ожидая, что я сейчас встану и открою дверь. Я не мог этого сделать. Ни физически, ни морально.
- Чарльз, открой дверь, - голос отца был глухим, с тщательно скрываемыми нотками гнева, которые я тут же распознал.
- Если твой ублюдок сделает что-то моей дочери….- Элеонор шипела.
Блэр побледнела, заглядывая в мои глаза.
В моей груди заболело от ее взгляда.
Я приподнялся, извлекая одеяло из-под наших тел, затем я приподнялся чуть выше, упираясь спиной в спинку моей кровати, Блэр прижалась ко мне.
Я накрыл нас с головой одеялом.
- Что ты делаешь? – чуть удивленно спросила она, хотя мой поступок уже заставил ее улыбнуться.
- Разве ты никогда так не делала? Когда была маленькой? – в темноте под одеялом я только чувствовала ее дыхание. Она внимательно слушала меня. – Ну, когда Барт изрядно доставал меня, я вот так же залазил под одеяло, отгораживаясь от всего остального мира. Не знаю, как объяснить…
- Я тоже так делала, - Блэр поцеловала меня в щеку. – И мечтала о чем-то хорошем, о чем-то недостижимом сейчас, но возможном в будущем.
Еще пара глухих ударов сотрясла дверь.
- Например, о том, как ты станешь моей сексуальной рабой на все жизнь? – поддразнил я. Шутка разрядила обстановку.
- И не мечтай, - я услышал властные нотки в ее голосе, и, не выдержав, поцеловал в губы.
Я с удовольствием прижал ее к себе, заставляя выгнуться навстречу.
Она отстранилась через несколько секунд, переводя дыхание.
Воцарилась тишина.
За дверью не раздавалось ни звука.
Я действительно смог представить, что она моя на всю жизнь. Это было странно. Я любил ее.
Я выдохнул, открывая одеяло.
Блэр зажмурилась от света, а потом закрыла глаза и положила голову на мою грудь. Ее ноги касались моих.
Я расслабился, наслаждаясь мгновением.
Я знал, что минут через пять Барт возьмет ключ и поднимется на лифте, зайдет в эту комнату и начнет орать.
Мне было все равно. Я был так уверен, что ни ему, ни Элеонор уже ничего не изменить.

End of flashback

- Тебя послушать, так все почти идеально, - я обернулся на голос Бейзена, ни капли не удивившись ноткам сарказма в его голосе.
- Ты, видимо, ожидал, что напиваясь за мой счет, ты еще и послушаешь грязные подробности о моей невесте?! – Я угадал его мысли. Картер хмыкнул и поднял бокал, практически падая на диван рядом с Нейтом. Мой лучший друг поморщился. Его все еще мутило, но он с интересом следил за нашей перепалкой. – Даже не знаю, что тебе рассказать…
- Только не интимные подробности, - Эрик тут же разрядил обстановку, появившись за спинкой дивана с коко-колой в руках.
- Если бы я хотел рассказать о сексе с Блэр, то не позвал бы тебя на мальчишник, - я улыбнулся Эрику. – Хотя о тебе можно не волноваться…Ты же пришел сюда с другом. Могу позавидовать.
- Да уж не каждый может похвастаться тем, что может отыметь собственного партнера в туалете на мальчишнике своего друга, - Картер засмеялся, даже Нейт чуть улыбнулся.
- Полегче, - Эрик чуть сдвинул брови. Я смотрел на него, замечая, что в его позе появилась уверенность, которой я не замечал раньше.
На секунду воцарилась тишина.
- Даже не вступишься? – Бейзен явно ждал, что я попытаюсь заткнуть ему рот. Я же расслабленно откинулся на диване.
Мои часы на руки пискнули.
Сработал заранее заведенный будильник.
Мальчишник был закончен для меня.
Я поднялся с дивана.
- Бейзен, говорят, счастливые люди не замечают желчи других. И Эрик, остаешься за старшего, - я подмигнул ему, направляясь к двери.
- Ты куда? – послышался возглас моих друзей.
Я уже открыл дверь.
- Куда я? – жизнь без сомнений позволяла дать ответ самому себе. К ней. Я посмотрел на звездное небо над своей головой. Большой ковш накренился, зачерпывая из густой синевы вокруг. Сияние большого города перебивало свет звезд, но мне нравилось искать продолжение невидимых кусков созвездия. Я сделал пару шагов. Последняя звездочка вышла на поверхность неба.
Я положил руки в карманы брюк, что делал так редко, будто удерживая счастье в них.
Я торопливо пошел вперед. Теперь мне предстояло все время идти только вперед. Синева затянула меня, не пугая, а успокаивая.
Улица не казалось уже такой темной при мыслях о Блэр.

Блэр

Я стояла у открытого окна в своей старой спальне в доме матери. Теплый июльский ветерок, насыщенный разнообразными запахами города, приятно щекотал мое лицо. Вечерний город, раскинув свои шальные сверкающие объятья, гудел и переливался всеми цветами радуги. Где-то там, в одном из бесчисленных шумных и прокуренных клубов, в вип комнате, в окружении лучших друзей, с бокалом выдержанного скотча в руке, сидел Чак. За те пять лет, что мы были вместе, я могла бы с точностью до интонации и выражения лица угадать, что он говорит и кому. Он развлекался, и мне следовало бы, но какое-то смутное чувство тревоги не давало в полной мере насладиться этим вечером. Ни мое любимое шампанское, ни смех девочек, ни шутливые подколки мамы, ни сверкающее белое платье, что сейчас висит на дверце моего гардероба, не могли отвлечь меня от тягостного переживания.
- Би, все в порядке?- послышался голос Серены.
Я так задумалась, что и не заметила, как она вошла в комнату. Подруга с беспокойством заглядывала мне в лицо. Ах, милая Эс, если бы я сама знала.
- Все отлично,- я вымученно улыбнулась,- Почему ты решила, что со мной что-то не так?
Стараясь скрыться за маской безразличия и уверенности, как я часто делала, стала поправлять штору. Эс молчала, как это было обычно, никто меня не понимал. Никто кроме Чака.
- Не нужно,- Серена аккуратно забрала из моих пальцев злосчастный кусок ткани,- не закрывайся, Би. Я же вижу, что тебя что-то беспокоит.
Это было удивительно, то, как сейчас она смотрела на меня. Словно видела насквозь. Видимо это пресловутое родство с Чаком дало о себе знать. Я не хотела ей что-либо рассказывать, это было так лично. Но и с Чаком я не могла поделиться. Серена усадила меня на кровать и ободряюще сжала руки.

Flashback

Когда я стала встречаться с Чаком Басом, я знала, что проблем будет более чем достаточно. В первую очередь, его репутация распутника. Естественно никто не поверил, что я его девушка по любви, а не по постели. Но я все могла преодолеть, пока Чак был рядом. Но как я могла бороться против него самого?
Мое назначение на должность помощника редактора фешенебельного журнала моды было моей гордостью. Я помню, каких трудов мне стоило его получить. Мое провальное поступление в Йель, год в нью-йоркском университете- явно не положительная характеристика для прохождения практики в модном журнале. Но теперь я была студенткой Колумбийского университета. Возглавляла тайное общество и встречалась с одним из самых влиятельных бизнесменов Америки. Хотя последний пункт был скорей негативным в глазах общества, чем положительным. Но я уже почти пять лет плевала на это. И получив это долгожданное назначение, я была в полном восторге. Наконец-таки я смогла чего-то добиться. И это не была подачка моей матери, или подкупленный на деньги моего парня ректор университета. Эта бумажка в моих руках была документальным подтверждением того, что я Блэр Уолдорф сделала самостоятельный шаг в жизнь.
Звонок лифта сообщил мне, что мой любимый мужчина вернулся домой. Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться от счастья. Сунув назначение между диванных подушек, я села и закинула одну ногу на другую. Новое платье цвета топленого молока выгодно оттеняло мое загорелое тело. После месяца на пляжах Сицилии даже Чак покрылся бронзовым загаром. Длина этого шедевра от Диор и декольте не оставляли места воображению, но что мне скрывать от Чака?
- Мы что-то отмечаем? – Чак появился в дверях гостиной.
Он окинул красноречивым взглядом стол со свечами и легким ужином. Он скинул пальто прямо на пол, даже не потрудившись положить его на кресло. Я протянула ему бокал с розовым шаманским и похлопала по дивану.
- Разве мне нужен повод, что бы устроить романтический ужин для своего парня?- я старалась скрыть свою радость.
Чак расслабленно облокотился на спинку дивана и по-хозяйски положил руку на мое оголенное бедро.
- Если ты будешь всегда носить такие платья, я готов праздновать, хоть каждый вечер,- в его голосе слышалась легкая хрипотца.
Я знала, что в его голове уже крутятся картинки, как он снимает это платья. Признаться честно, я тоже об этом думала. Но сейчас у меня была настоящая сенсация, которая стоила того, что бы отложить воплощение наших фантазий.
- У меня для тебя новость,- я сделал мелкий глоток.
Чак отпил шампанское и вопросительно приподнял брови.
- С этого и стоило начинать,- он усмехнулся уголком губ,- Видимо, эта новость весьма для тебя приятна. Ты просто светишься.
Я уже не скрывала своего счастья.
- Я получила его,- почему-то шепотом сказала я,- Назначение! Я его получила!
Я вытащила назначение и протянула его Чаку. Он пробежался по строчкам глазами и свернул бумагу.
- Поздравляю,- он наклонился и чмокнул меня в губы,- Ты это заслужила.
Я слегка растерялась от такого «поздравления». Чак пригубил из своего бокала и улыбнулся. Но улыбка вышла какая-то натянутая.
- Разве ты не рад, что я добилась того, что так желала?- я заглянула ему в глаза.
- Рад. Еще как рад! Я же знаю, как для тебя это важно, - он поднял бокал,- За тебя, любимая. Пусть это будет твой первый шаг в большую жизнь.
Он снова отпил, но уже не смотрел на меня. Его поведение было мягко говоря странным. Чак крутил между ладонями полупустой бокал и смотрел куда угодно, только не на меня. Это злило меня, просто невероятно. Но я понимала, что его самого что-то очень беспокоит. Что-то случилось, ведь еще утром, когда он уходил на работу он был спокоен и даже умиротворен. Сейчас же его нервозность так и наполняла комнату.
- В чем дело, Чак?- я осторожно коснулась его плеча.
- Все отлично,- он улыбнулся,- я просто устал. Был тяжелый день.
Я продолжала молча смотреть на него. Чак же устало потер глаза.
- Правда, Блэр,- он отвернулся,- Все хорошо…
Он поднялся и пошел в ванную. Я удивленно смотрела ему в след. Таким я его не видела уже очень давно. Видимо все было действительно серьезно. Его мобильный, лежащий на журнальном столике, завибрировал. Не то что бы я ему не доверяла или ревновала, но когда на дисплее высветилось имя «Мелиса Томпсон», я занервничала. Зачем это директору глянцевого журнала, в которое меня приняли как стажера, а на документе, подтверждающем это, еще чернила не высохли, писать моему парню?
Я на секунду замерла. Мысль, нет, скорей догадка, мелькнула в моей голове. Я взяла его телефон. Руки почему-то мелко дрожали. Я не чувствовала себя такой потерянной с тех пор, как отец бросил нас. Я помню, что мама тогда поднялась ко мне в комнату, что бы «сбросить свою бомбу». На удивление, но она была спокойна и скорей огорчена, чем разбита. Я же… что ж, я была разбита.
Я поднялась как во сне. Мое шелковое платье, резко утратило свою привлекательность. Я ощущала себя до неприличия голой. Шелк холодной волной скользил по коже, заставляя ее покрыться мурашками. Я прошла в спальню. Чак сидел на кровати, и крутил в руках бокал с скотчем. Он старался не пить дома. Но сейчас его старая привычка вернулась. Я кинула ему на колени телефон.
- Значит Мелиса?- мой голос был лишен каких-либо эмоций.
Чак кинул быстрый взгляд на экран. Все краски сошли с его лица.
- Я могу объяснить… - начал было он.
- Что объяснить?- резко крикнула я,- Что ты не веришь в меня? Что считаешь, будто без твоих подачек я не могу справиться с какой-то редакторшей? Ты считаешь, что без тебя я ни на что не способна.
- Конечно, я так не думаю,- теперь и он повысил голос. – Просто я знаю, как ты была расстроена из-за Йеля. Я не хотел повторения той истерики.
- Не нужно считать, что ты всесилен, Басс,- я намеренно обратилась к нему по фамилии, как в старые добрые времена, когда мы друг друга ненавидели.- Я не какая-то дурочка из Джорджии. Я Блэр Уолдорф. И я могу сама решать свои проблемы. Для того, что бы покорить Констанс мне не понадобились твои деньги. То же будет и со всем Манхэттеном. Со всем Нью-Йорком, если на то пошло.
Я резко развернулась и вышла из нашего пентхауса. Мне было плевать, что на дворе начало октября и прогулка в легком платьице, больше похожем на нижнее белье, может кончиться простудой. Я не позволю кому-то решать, как мне жить. Я ушла от Нэйта, нашла в себе силы бороться против матери и всего высшего света за свои чувства к Чаку, и смогу без этого кареглазого дьявола добиться самостоятельности и уважения. Как бы больно мне не было закрывать за собой двери.

End of flashback

Естественно, что на мою откровенность Серена лишь посмеялась. Она считает мои опасения лишь нервным напряжением, в связи с завтрашней свадьбой. Наверное, она права. Я так утомилась, готовя это торжество, что стала параноиком.
Дом погрузился в тишину. Девичник был окончен, все разъехались по домам, что бы завтра блистать на моей свадьбе, а не красоваться с мешками под глазами. Серена о чем то шушукалась с мамой на кухне. Но я уже не ревновала. Я давно перестала реагировать на это. Я знала, что каждая из них по-своему любит меня. И это понимание пришло ко мне благодаря Чаку. Его любовь позволила мне вырваться из своей раковины, перестать не просто не бояться мнения людей, но и заставлять их уважать меня такой, какая я была. Теперь я знаю, все что делала для меня мама было к лучшему. Все ее придирки были лишь способом подготовить меня к самостоятельной и не такой уж и простой жизни. Теперь я понимаю, что легкость и сияние Серены - это мой способ отдохнуть от напыщенного общества Верхнего Ист-Сайда. С ней легко и непринужденно. Я даже благодарна Нэйту, за его бесхитростный характер, ведь и ему пришлось испытать не малое, когда мы с Чаком объявили себя парой.
Благодаря этим людям я стала сильной и счастливой. И завтра они будут рядом со мой, в самый ответственный и счастливый день в моей жизни. Дверь тихо открылась, впуская тонкую полоску света из коридора. Я приподнялась на локтях. Тень скользнула в мою комнату и растаяла в темноте спальни.
- Что ты тут делаешь?- прошептала я.
Спрашивать, кто это был, не имело смысла. Эти шаги и силуэт я узнаю из тысячи.
- Решил поцеловать тебя перед сном,- так же тихо прошептал Чак, присаживаясь на постель рядом.
- Уже почти полночь! Да и разве ты не празднуешь свой мальчишник с Нэйтом и другими?
- Мы уже закончили,- он пожал плечами,- ты же не хочешь, чтобы завтра я ждал тебя у алтаря, а от меня разило перегаром на полмили?
Я не могла не согласиться с ним. Но все же это было удивительно, что свой последний день свободной жизни, Чак так быстро закончил.
- Но ты не должен видеть невесту до церемонии,- напомнила я, пытаясь столкнуть его с кровати.
- Разве это не относится к платью?- в темноте не было видно его губ, но я знала, что он усмехается,- Ладно, прекрати толкаться. Просто поцелуй меня.
Он резко наклонился и вот уже я целую его. Боже, дай меня сил, что бы я смогла прожить всю свою жизнь с этим человеком. И сделай так, что бы мы нашли эти самые силы хоть изредка вылезать из постели.

-------
*Without a shadow of a doubt - без тени сомнения[/hide][/spoiler]

@темы: Завершенные, Макси, Чак Басс, Блэр Уолдорф, Чэйр, Барт Басс, Элионор Уордорф, NC-17, Прода, Сплетница, Фанфики

---

Фанфик: Angel in disguis (прода) главы 6-8

[size=3]

Angel in disguise

[/size]
[spoiler=Глава 6. Angel in disguise*]

[hide]

От любви есть только одно средство: любить еще больше

Блэр

Это было сумасшествием. Я вцепилась пальцами в перила так, что побелели костяшки, а ногти содрали лак. В одно мгновенье шикарное платье, сшитое моей матерью специально для этого дня, стало мне мало. Широкий пояс, стягивающий талию, врезался с такой силой, что тало трудно дышать. А я все стояла и смотрела. Смотрела как моя златовласая лучшая подруга смеясь и веселясь, пританцовывая прямо на барной стойке, откупоривает бутылку с шампанским. Как мой парень пытается стянуть ее оттуда. Но лишь усаживает ее к себе на колени. Как они, сначала дразнясь, потом уже со страстью начинают свою игру. Их поцелуи заставляют мое сердце разбиваться. Одно касание губ и я лечу в пропасть, вместе со всеми своими мечтами. Одна расстегнутая пуговка на его рубашке, и я прикусываю губы до боли. Один ее легкий стон и я уже бегу прочь сломя голову.
Ночь приняла меня в свои прохладные объятья, на мгновение давая успокоение. Но лишь на мгновенье. Жестокие картинки двойного предательства, начинают преследовать меня как тени, что сгущаются вокруг меня. Я всегда замечала, что между ними есть какое-то притяжение. Я была слишком рациональной и расчетливой, чтобы не замечать таких вещей. Их общие шутки, их совместный смех, легкое касание рук, от которого оба замирают. Но я на все закрывала глаза, отворачивалась к нашему личному Дьяволу и заводила с ним очередную перепалку. Мне было проще все простить, не замечать, делать вид, что я наивная дурочка. Как я это делала всю свою жизнь. Но сейчас…
Сентябрь выдался жутко холодным и мое легкое белое платье, как горькая насмешка – непорочная Королева, развивалось на промозглом ветру. Куда я иду? Зачем? Мне следовало бы вернуться на свадьбу Шепардов. Найти Нэйта. А что потом? Закрыть глаза на засосы на его шеи? Поправить криво завязанный галстук? Закатить глаза на очередную шуточку Чака? И отвезти Серену домой, пока она, снова, не натворила дел? Но она уже натворила! Она ударила меня в самое больное место. В мою мечту. Да и Басс, как я знаю, уже покинул эту вечеринку, направляясь в объятья очередной любовницы. Боже! Почему я думаю об этом ублюдке, когда мой собственный парень в данную секунду трахает мою лучшую подругу? Почему мысль, что этот ловелас ласкает какую-то безликую и безымянную девчонку, ранит меня сильней, чем осознание измены двух самых близких людей?
- Эй! Малышка, тебя подвезти?
Рядом притормозила машина, и ее водитель перегнулся через сиденье.
Я чуть повернула голову и закатила глаза. Сегодня явно не мой день.
- Катись куда направлялся, Бэйзен,- раздраженно ответила я.
Только сейчас я поняла, как замерзла. Кожа покрылась мурашками, зубы стучат, а ледяной ветер пронизывает насквозь.
- Уолдорф?- такого удивления в голосе этого оболтуса, я не слышала никогда,- ты чего тут бродишь в одиночестве и в таком виде?
Я закатила глаза. Сейчас я меньше всего хотела разговаривать с этим жалким подобием Чака Басса. Все уже давно посмеивались за спиной Картера Бэйзена, называя его тенью Чака. Тот же ловелас, та же манера пускать в ход пошлые шуточки. Но все, же этот малый не дотягивал до уровня Красного Барона. Но сейчас я поняла, что мне в принципе все равно, куда и с кем идти. Я резко остановилась и обернулась к Картеру.
- Ты угощаешь, Бэйзен,- я открыла дверцу его спортивного «Лексуса»,- и запомни, я не пью ничего, что стоит дешевле трехсот долларов.
Его удивление быстро сменилось развратной усмешкой. Но я даже не удосужилась ответить своим раздраженным взглядом. Это я приберегу для другого парня.

***

- Так в чем дело, Уолдорф?- Бэйзен разлили «Хэнэси» по рюмкам и протянул мне,- Неужели Шепарды были так скучны в своей идеальной свадьбе. Что тебе, идеальной девочке, захотелось подхватить простуду, но не находиться там?
Я поднесла рюмку и понюхала. Резкий запах алкоголя заставил меня сморщиться. Одно дело, когда ты стоишь слишком близко, непозволительно близко, к Дьяволу и в пылу спора вдыхаешь эту странную смесь никатина, дорогого парфюма, выдержанного скотча и чего-то еще. Чего-то присущему ему одному. Наверное, так пахнет грех. И мне чертовски нравился этот запах. Но алкоголь в чистом виде? Гадость!
- Не дрейфь,- усмехнулся Картер,- Одна эта бутылка стоит почти тысячу долларов.
Я покосилась на темно-янтарную жидкость и резко опрокинула ее в рот. Лава в чистом виде прокатилась по моему горлу и пламенем опустилась в желудке. Огонь быстро стал разбегаться по жилам, так, что закололо в кончиках пальцев и неоновые огни бара чуть поплыли, превращаясь в одну смесь фейерверка в моей голове. Когда первое ощущение прошло, я стукнула рюмкой по столу.
- Еще!
Бэйзен хохотнул и, разливая жидкость по столу, наполнил рюмку.

***

- Так значит твой принц трахнул твою фрейлину?- я слышала голос Бэйзена через какой-то шум в голове.
Мне становилось жарко, рюмка, которая повинуясь руке моего собутыльника, никогда не была пустой. Горечь и разочарование отступило, и сейчас я чувствовала себя легкой-легкой, как перышко. Стоит только дунуть, и я полечу. Буду кружить в диком ритме сердца, что качает кровь в моих жилах вперемешку с алкоголем. Буду танцевать, как не танцевала никогда и ни с кем. Как те девушки на сцене, на которых из одежды разве, что нижнее белье.
- Тебе это нравится?- Картер оказался неожиданно близко.
Его горячее дыхание опалило мое ухо, и это оказалось неожиданно приятно.
- Что?- я смотрела ему в глаза, но почему-то видела вместо их весенней зелени, омуты, цветя янтаря.
- Это чувство свободы,- Картер обвел рукой бар,- Нет ни рамок, ни запретов. Ты вольна поступать так, как тебе хочется. А не так, как от тебя хотят.
И в правду. Я так привыкла загонять себя в рамки общественного мнения, что совсем не знала вкуса свободы.
- Отпусти себя, Би,- прохрипел он мне в ухо,- Сделай что-то опрометчивое. Что-то, о чем ты, возможно, завтра пожалеешь…
Я смотрела на барную стойку и видела, как золотое платье сверкает в приглушенном свете, как волосы цвета песка взлетают и опадают на оголенные плечи. Я будто слышала заливистый смех, тот, что заставлял всех мужчин оборачиваться. Я видела, как Нэйт смотрел на этот танец солнечной девочки. Которая сияла и заставляла всех хотеть ее.
- Лови момент, Бэйзен,- я встала, и чуть покачиваясь на своих каблуках, направилась к бару.
Я горько пожалею об этом, но пусть это будет завтра. Сейчас я собиралась станцевать на барной стойке.
Свист и одобрительные возгласы сопровождали мое восшествие на эту лакированную поверхность. Я усмехнулась, смотря на это с наслаждением. Я скинула глупые каблуки, и я обернулась вокруг своей оси, так, что белая юбка, отражая свет софитов, взметнулась вверх. Весь бар уже смотрел на мой танец. И я чувствовал себя неожиданно свободно. Легко. Так, будто скинула цепи, сдерживающие меня. Ритм музыки бился в моей груди заставляя двигаться, касаться себя, соблазнять. Шелковый пояс змейкой осел на пол, и кто-то его подобрал и, как флагом, стал размахивать. Пальцы потянулись к ряду жемчужных пуговок на груди. Одна и зал взрывается аплодисментами и криками. Вторая и я наполняюсь этой энергией свободы. Третья и край моего кружевного нижнего белья соблазнительно открывается для всеобщего обозрения. Четвертая…
- Довольно! – чей-то злой крик заставил меня вздрогнуть.
В следующую секунду кто-то сдернул меня с барной стоки, и я падаю ему в руки. Мои глаза натыкаются на злой и поддернутый странной пеленой взгляд карамельных глаз.
- Усп,- прошептала я и разразилась хихиканьем.
Это поразило меня саму. А Чак закатил глаза и укутал мое дрожащее и возбужденное тело в свой пиджак.
- Жалкое зрелище, - я услышала ненавистный мне голос Джорждины Спаркс.
Что эта стерва тут делает? Я почувствовала, как руки Чака чуть сильней сжали меня и странное, еще ни разу не возникающее у меня ощущение полной защищенности, заставило меня чуть повернуть голову и вздохнуть сводящий сума аромат его тела.
- Нет, друг, так не пойдет, я сам доставлю Уолдорф домой, - подошел Картер на плохо слушающихся ногах. – В целости и сохранности…
Я, уткнувшись лицом в плечо Чака, почувствовала как он так и излучает злость. Да, Бэйзену повезло. Но, не смотря на переполняющее меня чувство блаженства, от старых привычек тяжело отказаться. Я дернулась в руках Чака.
- Отпусти меня,- пробормотала я.
Всем своим существом я не хотела отстраняться от его горячего тела.
- Видишь, парень,- голос Картера звучал глухо и чуть надменно,- Даже дама просит тебя не делать глупостей.
- Чак,- Джорджи подала голос, и я обернулась к ней.
Эта шалава смотрела на меня с нескрываемой ненавистью и ревностью. Все знали, что она еще с первого класса влюблена в моего Дьявола. Моего? Что это за мысли в твоей голове, Би!? Но от осознания, что не только я могу ревновать, что-то теплое и вместе с тем гадкое шевельнулось внутри.
- Во-первых, ты пьян и не можешь вести машину. Во-вторых, она все еще девушка моего друга, поэтому отошли с дороги.
Он двинулся к выходу, унося меня от усмехающегося Картера и злобной Джорджи.

***

В тот момент, когда моя голова коснулась шелковой подушки, сон как рукой сняло. Я четко осознала, что нахожусь в номере Чака Басса. В его легендарной постели. И именно его руки сейчас аккуратно оправляют мое платье и накрывают меня одеялом. Сердце неожиданно пропустило удар и пустилось вскачь. Его руки, едва касаясь, легко пробежали по моим плечам, натягивая шелк почти до самого подбородка. Что-то щелкнуло в моей голове. Что-то странное, что неожиданно заставило меня открыть глаза. Я смотрела, как он медленно выпрямляется, отводя глаза. Он так и не заметил, что я не сплю. А я могла осознавать только, что за десять лет знакомства впервые осталась с ним наедине. Рука, действую отдельно от моего затуманенного разума, сама взметнулась вверх и схватила его за запястье. Чак резко обернулся и посмотрел сначала на меня, потом на мою руку. Мои пальцы казались на удивление холодными на его горячей коже. Это тепло стало расползаться по моей руке вверх, согревая всю меня. Заставляя пылать. Кажется, я все еще не отошла от осознания своей свободы. И мое местоположение, в постели Чака Басса, ни как не способствовало отрезвлению мои чувств.
- А как же поцелуй на ночь?- мой голос звучал чуть хрипловато и жутко соблазнительно. Я даже и не подозревала о том, что могу говорить так.
Глаза Чака, темные и мерцающие в полумраке комнаты, чуть сощурились. Кажется, он оценивал степень моей трезвости. А я не хотела трезветь. Мне нравилось это ощущение беззаботности, развратности и счастья. И я хотела его. Я хотела главного бабника Нью-Йорка. И мне было плевать, что завтра я об этом пожалею. Я чуть приподнялась на постели и ухватилась второй рукой за его шелковую рубашку. Я потянула ее на себя, и маленькая пуговичка выскользнула из петельки. Мне открылся вид на его широкую грудь. И это мне понравилось. Я отпустила его руку и уже во всю принялась за его рубашку. Когда я уже добралась до середины, Чак резко схватил меня за запястья. Было больно, но он опомнился и ослабил хватку. Я подняла невинные глазки на него и чуть улыбнулась. Его глаза горели. Я так часто замечала такой взгляд, направленный на мою подругу. И ни разу не ловила его на себе. Даже Нэйт не смотрел на меня так жаждуще. Губы Чака были приоткрыты. Я как завороженная смотрела на них и почти чувствовала их вкус, теплый, с легким привкусом скотча и сигарет. Я медленно встала на колени, и теперь мы оказались на одном уровне. Мое дыхание сбилось, и все тело горело в лихорадке предвкушения чего-то запретного, горячего и сладкого. Чак чуть наклонился ко мне, и его дыхание опалило мое лицо. Что-то первородное, похожее на инстинкт росло в моей груди. Я приоткрыла губы и, повинуясь интуиции, заложенной в гены женщины, тем секстетам, что передала нам Ева, я облизнула их. Чак судорожно вздохнул и в следующее мгновенье мой мир взорвался. Его теплые и нежные губы, словно весеннее солнце, прижались к моим. Стон стал зарождаться в моей груди, и чем горячей становился поцелуй тем, сложней его было сдерживать. Его пальцы сильней сжали мои запястья, а язык скользнул мне в рот. Это было как падение с поездка на американских горках. Захватывает дух, все внутри сжимается от адреналина и первобытного страха. Тело покрывается мурашками и крик так и рвется наружу. Мой стон раздался в тишине комнаты, так неожиданно и громко. Чак дернулся и отстранился от меня. Я покачнулась и чуть не упала на постель. А я и не заметила, что прижималась к его груди.
- Не надо, Блэр,- его голос был скрипучим и не внятным, словно он сам не хотел говорить этого.
И что значит «не надо»? с каких пор Чак Басс отказывается от секса?
- В чем дело, Чак?- я села на постели и моя юбка задралась так, что стал, виден край чулок.
Я наблюдала за его борьбой. Он хотел меня, так же как и я его. Но почему-то отказывался.
- Ты девушка Нэйта,- жестко ответил он, будто пытался уговорить самого себя.
Нэйт. Горечь от его измены в раз остудило мой пыл. Я сжала пальцы и отвернулась от Чака. Не хватало, что бы он увидел мою боль. Ну почему, почему этот тип, что трахает все, что движется, так заботится о своей дружбе. А моя подруга… Я прикусила губу и резко посмотрела на Чака.
- Считай, что мы расстались,- это прозвучало слишком грубо, но мне было все равно.
Чак нахмурился. Потом на его лице отразилось сожаление. Он запустил руку в волосы. И это выглядело так сексуально, что я чуть снова не набросилась на него.
- Значит, ты видела его с Сереной?- его голос звучал глухо,- И твое соблазнение было лишь местью?
Его глаза подозрительно сузились. Я поднялась с кровати и не твердой походкой пошла в ванную.
- Я устала,- очень надеюсь, что он понял намек,- Так что если ты не против, давай ляжем спать.
Когда я вышла из душа, закутанная в полотенце и одетая в нижнее белье, ну не могла же я спать голой в постели Чака. Хозяин номера возлегал на постели в одних штанах от пижамы. Я удивленно приподняла бровь, стараясь не выдать своего желания. Полуобнаженный он выглядел как бог, сошедший с олимпа.
- Что ты тут делаешь?
- Собираюсь спать,- нагло усмехаясь, ответил он,- Разве не этого ты хотела?
Я бы ответила ему, что или точней кого, я хотела. Но он сам мне отказал. И после душа мои мозги слегка протрезвели.
- Убирайся, Басс,- прорычала я,- Я не собираюсь спать с тобой.
- Полчаса назад ты была иного мнения,- ответил он.
Вот ведь наглая рожа! Я схватила подушку и кинула в него. Чак рассмеялся. И его смех не был издевательским или сексуальным. Он просто развлекался. Таким я его никогда не видела. И он выглядел так спокойно и свободно. Я на секунду позволила себе полюбоваться им.
- Обещаю не приставать!- он поднял руку в жесте капитуляции,- Если, конечно, ты сама не захочешь.
Я подозрительно покосилась на него. Но все же скользнула под одеяло.
- И верни мне подушку,- проворчала я.
- Нет,- усмехнулся он,- Это мой боевой трофей.
Пару минут мы лежали в тишине. Это была не та тишина, наполненная пошлым подтекстом или обоюдного презрения, как это было раньше. Мы просто наслаждались близостью и каким-то странным спокойствием.
- И это было не из-за мести,- сама того не ожидая, сказала я.
Чак ничего не ответил, но отдал подушку. А я так и уснула со счастливой улыбкой на губах.

Чак

- Забавно, они все на тебя так смотрят, - Джорджи фыркнула, стараясь скрыть истинный смысл своих слов. Оттенок ревности. Я ухмыльнулся, подмигнув проходящей мимо девушке. Джорджи вздохнула глубоко и оставила пустой бокал.
- Мне скучно, - протянула она, надувая губы. Видел десятки раз. Я чуть откинулся на диване, прикусив губу.
- Я не звал тебя, - я провел пальцем по краю своего бокала. Джорджи притихла. Я услышал ее заливистый, наигранный смех. Слышал его уже сотни раз. Каждый раз, когда она хочет солгать о своем безразличии ко мне. Джорджи трусит, а мне так проще.
Слышать «люблю» от человека, который ничего для тебя не значит. Нет ничего прискорбнее, нет ничего противнее, нет ничего более горького. Я никогда не произнесу эти пять букв, потому что они могут навсегда разрушить всю хрупкость отношений, даже если у вас есть шанс на будущее. У нас с Джорджиной его не было. Я больше не спал с ней, не хотел ее, просто был равнодушен. Чувствовал, что это такое отношение ранит ее больше всего, но ничего не мог поделать с собой.
- Ты останешься один?! – ее слова перебили музыку, которая грохотала в клубе. Я ничего не ответил, отводя взгляд на секунду.
- У меня есть друзья, - спокойно возразил я, хотя почувствовал приступ злости. Совсем маленький, я контролировал себя очень хорошо.
– И где же твой лучший друг? Окучивает нашу любимую блондинку на свадьбе? – Джорджина провела пальчиком по лацкану пиджака. Я убрал ее руку, возвращая ей не менее едкую улыбку.
- Не твое дело, куколка, - процедил я.- По-моему, тебе пора на охоту, если ты еще хочешь подцепить какого-нибудь парня. В твоей постели так скучно…
Я лениво откинулся, наблюдая, как ее глаза полыхают гневом и жаждой мести. Сколько раз я ее оскорблял? Тысячи. Она все еще сидела рядом. Я был несправедлив. Наказывал ее за чувства ко мне, которые не имели значение. Я мечтал о своем личном ангеле.
Я вспомнил бархатистую кожу, нежный румянец и шоколадные кудряшки. Уолдорф…Я сам посадил в себе эти чувства, взрастил их. Теперь я просто упивался ими, пока никто не видит, а кто полезет в мою темную душу? Всем интересней плевать мне в спину: мамашам, оберегающим подорванную честь своих дочек, девушкам с разбитыми надеждами на мой толстый кошелек, приятелем, подбирающим объедки с моего стола…Только Блэр шипит и извивается, жаля мое сердце своими острыми словами, заставляя меня сожалеть и мучиться. Она мой личный дьявол. Она мой ангел во плоти.
- Мило, - сказала Джорджина, придвигаясь ко мне ближе. – Кажется, тебе скучать не придется. Уверена, что ты получишь удовольствие от падения Уолдорф.
Я проследил за взглядом Джорджи.
Белоснежное платье взметнулось вверх, открывая стройные ножки. У меня заревела кровь в ушах, потому что я безошибочно узнал в девушке на барной стойке Блэр. Она не видела меня, поэтому я воровато наблюдал, как она покачивает бедрами, откидывая непослушные кудряшки. Ее тело чувствовало музыку, вынуждающую двигаться все откровеннее. Рука в изящном жесте потянулась к крошечным пуговицам на платье. Я сам не понял, как на ватных ногах подошел ближе. Я видел ее загадочную улыбку, что-то в моем животе взлетало и падало с каждым взмахом ее длинных ресниц, пуговица легко поддалась ее пальчикам, заставив томительное возбуждение растекаться от низа моего живота вверх. Еще одна. Коварная соблазнительница ловила восхищенные взгляды.
- Классная телочка, - услышал я пьяный гогот парней за своей спиной. Я закрыл глаза на секунду, будто получив пощечину. Я понял, что в ее танце было такое болезненное чувство свободы. Блэр расправила крылья, но падшие ангелы не возвращаются на небеса. Я почувствовал почти шок, когда третья пуговка приоткрыла верх ее кружевного белья. Кулаки сжались сами собой. Ревность, смешанная с любовью, выплеснулась из меня.
- Довольно! – мой голос прозвучал грозно, все расступились передо мной. Я практически стащил ее со стойки, хотя она не сопротивлялась, моментально оказавшись в моих руках. Горячее дыхание со вкусом алкоголя коснулось моих губ, я был готов поцеловать ее прямо здесь и сейчас, но здравый смысл заставил не обращать внимания на ее хихиканье. Я набросил на нее свой пиджак, скрывая ее от всех, не желая сам, гораздо больше остальных, поддаваться этому соблазну.
- Жалкое зрелище, - на мое пути возникла Джорджи, лицо ее выдавало злость и разочарование при виде Блэр на моих руках. Сердце сделало два такта, чтобы замереть, почувствовав дыхание ангела на моей шее. Блэр прижалась ближе.
- Нет, друг, так не пойдет, я сам доставлю Уолдорф домой, - подошел Картер на плохо слушающихся ногах. – В целости и сохранности…
Его глаза блеснули, он подмигнул мне, и только то, что мои руки были заняты в этот момент, спасло лицо Бейзэна от моего кулака. Блэр дернулась на моих руках.
- Отпусти меня,- пролепетала она, но тело ее все еще прижималось к моему.
- Видишь, парень, даже дама просит тебя не делать глупостей, - снова встрял Картер. Он сегодня заткнет свой рот? Или это придется сделать мне?
- Чак,- воскликнула Джорджи отчаянно.
- Во-первых, ты пьян и не можешь вести машину, - я злобно посмотрел на Картера. Мне казалось, что мое желание унести ее как можно быстрее отсюда сказалось на моей способности мыслить здраво. – Во-вторых, она все еще девушка моего друга, поэтому отошли с дороги.
Я двинулся вперед, заставив Картера и Джорджи отойти в сторону. Через секунду Блэр уже была в моей машине. Ей больше ничего не грозило, а вот мое самообладание было почти на грани.

***

- Что ты тут делаешь?
- Собираюсь спать. Разве не этого ты хотела? – я улыбнулся ей, потому что знал, что алкоголь после душа катастрофически быстро исчезает из ее крови.
Она вспыхнула, заставив меня любоваться ее румянцем. И эта девушка буквально полчаса назад пыталась соблазнить меня?
- Убирайся, Басс! Я не собираюсь спать с тобой.
- Полчаса назад ты была иного мнения,- не выдержал и сказал я.
В это мгновение в меня полетела подушка. Я тут же поднял руки.
- Обещаю не приставать! Если, конечно, ты сама не захочешь, - мягко протянул я, наблюдая, как она юркнула под одеяло.
- И верни мне подушку,- проворчала она, отворачиваясь.
- Нет. Это мой боевой трофей, - мои губы предательски дрогнула. Она замолчала, будто думая о чем-то. Я закрыл глаза, наслаждаясь этой спасительной тишиной. Мне стало тепло и уютно. Я вспомнил ее порыв, ее желание, свой отказ. Я поступил так правильно, так непривычно, желая ей только счастья. Я был поражен своим отказом не меньше нее. Мою душу прожигала мерзкая мысль, что она могла целовать меня из желания заставить Нэйта страдать. Ведь это неправда? Блэр будто угадала мои мысли.
- И это было не из-за мести,- тихо прошептала Блэр.
Я протянул ей подушку. Все внутри меня ликовало. Я смотрел, как ее веки тяжелеют, а улыбка все так и не сползает с ее губ. Я отодвинулся подальше, боясь, что не выдержу и прижму ее к сердцу.

***

Я проснулся, ощущая, как ее спина касается моей груди. Я открыл глаза, чтобы увидеть, как моя рука прижимает ее к себе. Блэр не шелохнулась, когда уткнулся носом в ее волосы на мгновение. Я поцеловал ее шею, надеясь на ее крепкий утренний сон. Это было безрассудно с моей стороны, потому что она вздрогнула и вытянулась так, что наши ноги соприкоснулись по всей длине. Я аккуратно выдохнул, сглатывая, ее бедра заставили меня забыть о всех приличиях на короткое мучительное мгновение. Я чуть потерся об нее, но тут же ощутил, как Блэр открыла глаза. Страх сразу же окутал меня. Я чуть отодвинулся, пытаясь снять свою руку с ее сонного тела, но она не позволила, переплетая наши пальцы. Я знал, что она уже не спит. Тишина стала просто невыносимой, я открыл рот, чтобы что-то сказать. Как всегда что-нибудь колкое, но как я мог обидеть ее, когда мои глаза жадно ловили каждую черточку ее лица, я просто неотрывно смотрел на плавные взмахи ресниц, пока ее оголенное плечо не придвинулось ближе, обжигая кожу на моей груди. Она чуть откинула голову, подставляя шею под мои поцелуи.
- Блэр, - мой голос был хриплый. Я просто хотел знать, что все это не сон и не игра моего воображения.
- Чак, - она выдохнула мое имя так нежно и так страстно. Она чуть прикусила губу, окончательно лишая меня рассудка. Я осторожно поцеловал ее шею, поднимаясь губами от затылка до ушка. Ее глаза раскрылись удивленно, будто пораженные новыми ощущениями. Она облизала пересохшие губы, которые я тут же накрыл своими, больше не сдерживаясь. Блэр ответила мне так пылко, я и не думал, что она так хорошо целуется. Она развернулась ко мне, притягивая ближе, закидывая ногу на мою талию, отчего мой член стал твердым. Дыхание участилось, грозя загнать мое сердце. Мои пальцы сжали ее узкую талию, заставляя ее центр удовольствия совпасть с моим.
Тихий стон сорвался с ее губ, когда ее взгляд опустился ниже, чтобы увидеть наши соединенные тела. Она сделала несколько движений навстречу, но я тут же сдавленно ругнулся, желая обладать ей немедленно. Пальцы легко расстегнули ее бюстгальтер, открывая грудь. Я целовал ее губы, продолжая исследовать ее тело. Я сжал ее сосок, чтобы услышать рвущийся наружу стон. Блэр выгнулась дугой. Ее руки неловко гладили мой живот, спускаясь все ниже. Ее пальцы коснулись меня там, где приличным девушкам явно не полагалось. Ее губ коснулась смущенная улыбка, но я закрыл глаза в таком блаженстве, что она мгновенно расслабилась. Я стащил с нее трусики и разделся сам, чувствуя, как она готова отдаться мне.
- Боже, - сорвалось с ее губ. Я смотрел в ее глаза, когда мой палец скользнул внутрь нее. Ее губки открылись, хватая воздух. Мне стало невыносимо жарко, когда она сама стала направлять мой член в свое лоно. Я просто купался в ощущениях удовольствия. Мы были так близки в это момент.
Я чувствовал, как проникаю в нее медленно, чувствовал, как она забирает у меня последние крупицы рассудка, сводя с ума. Я чуть остановился, давая ей привыкнуть, но уже через мгновение она снова повела в нашем танце страсти. Движения ее бедер учащались, потом снова замедлялись, вырывая дикие стоны, пока я не оказался на грани беспредельного счастья. Она уносила меня в рай, не давая возможности вернуться снова в ад. Она была моей в этот момент- ее губы, глаза, ресницы, волосы, ее крики, стоны, ногти, впивающиеся в мою спину, ее сжимающееся лоно- все принадлежало мне.
- Я люблю тебя, - выдохнул я в ее губы, ощущая, что мои чувства нельзя выразить иначе.
-----
Angel in disguise - ангел во плоти[/hide][/spoiler]

[spoiler=Глава 7. В горе и в радости]

[hide]

Горе можно снести одному, но для радости нужны двое.

Элеонор

- Согласна ли вы….
Этот грузный священник и правда назвал мое имя?
Может, это глупый сон, от которого стоит проснуться?
Я сжала руку в кулак, отчего острые ногти с превосходным маникюром впились, оставляя покраснения на ладони, но видеть их я не могла. Мой взгляд был устремлен на человека, который стоял напротив меня. Гарольд Уолдорф.
Целый месяц я потратила, чтобы смотреть в его глаза без содрогания, полгода моей жизни ушло, чтобы сказать ему «да».
И сейчас лишь румяна на моих щеках скрывали мертвенную белизну кожи, которая могла бы поспорить с чистотой свадебного платья, обтягивающего мою фигуру.
Минуту превратилась в вечность, наполненную воспоминаниями…

***

- Элли, ну перестань, пожалуйста, - голос Джонни звучал взволнованно, но слезы застилали мои глаза. Я даже не могла толком говорить. – Ты же не выходишь замуж! Это просто знакомство!
Ну почему он так наивен?
Я вздохнула глубоко, отчего слезинки быстро сбежали с щек. Джонни вытер платком следы от туши под глазами.
- Боже, ты похожа на маленькую ревущую девочку!
Я тут же подняла глаза и легонько ударила его кулачком в грудь.
- Ау, надеюсь, тебе лучше? – Джонни улыбался, хотя я знала, что эта улыбка вымученная. В его глазах не было слез, одна лишь грусть.
- Представь себе, тощего парня с копной кудряшек на голове…И слова моей матери при этом « Гарольд отличная партия!» - мои пальцы скользили по его щеке, очерчивая скулы, потом добрались до губ. Слезы засыхали дорожками на моих щеках.
- Давай убежим! – я посмотрела в его глаза с такой надеждой. Идея, возникшая в моей голове уже давно, теперь просто не давала мне покоя.
- Куда? – морщинка пролегла между его бровями, показывая все сомнения.
- Куда угодно! Отсюда…
- У тебя здесь семья, у меня семья. Это невозможно, - его руки сжали мои плечи. В его глазах я нашла отражение своего безумного взгляда.
- Пожалуйста, я больше не хочу видеть бесконечную череду парней, которых пытается мне навязать мать. Я люблю тебя, мне больно даже думать о том, что моя семья никогда не примет тебя. У нас нет выбора…
Я больше не плакала. В моей жизни часто случались моменты, когда я вдруг твердо осознавала, что только мое решение сейчас влияет на мою жизнь. Я не хотела быть слабой тенью мужа, которого выберет моя мать и заочно одобрит отец. Я любила Джонни, часто задумываясь, что эти отношения всегда будут в резонансе с мнением моей семьи. Несоответствие между нашими взглядами на жизнь легко окупалось искренностью чувств. Я забывала, какое положение занимает наша семья в обществе, когда наши губы соприкасались и пальцы сплетались, образуя единое целое. Нет, мы говорили о нашем будущем, но в этом будущем не было места моей семье.
- Хорошо, - его ответ будто вывел меня из оцепенения. – Как только ты закончишь школу…
Оставалось пара месяцев.

***

- Ну почему ты такая? – моя мать впервые за долгое время повысила на меня голос. Ее глаза блестели, в гневе мы с ней были более похожи.
Сегодня был выпускной вечер, и моя мать сама вызвалась помочь мне привести себя в порядок. Я терпеливо ждала, когда она зашнурует мой корсет. Мама потянула нижние шнурки, заставляя меня снова встретиться со своим взглядом в зеркале.
- Почему ты отказалась пойти с Гарольдом в ресторан? Он же просто хочет познакомиться с тобой поближе.
Я чуть не вскрикнула, когда Корнелия сильно затянула верхнюю часть корсета.
- Мама, мне он не нравится,- я тихо выдохнула свое замечание.
- Ты не понимаешь! Ты отказываешься не от какого-то мальчишки! Ты отказываешься от своего будущего!
- Я сама добьюсь всего!
- Ты так уверена в этом? – Корнелия закончила с моим корсетом и отошла, чтобы посмотреть на результат своей работы.
Мои губы проговорили «да», но я совсем не была так уверена, что легко стану дизайнером.
- Тогда будь уверена, что пока ты не расстанешься со своей детской любовью, -моя мать сморщилась при упоминании Джонни. – Ты никогда не поступишь на дизайнера. Считай Гарольда твоим счастливым билетом.
Я ужаснулась ее словам. Мои документы были уже направлены. Я ждала ответ, получив который я мечтала сбежать из дома с любимым. Все казалось таким простым и очевидным. Мурашки побежали от мысли, что Корнелия не шутит.
- Ты не сможешь повлиять на мое поступление, - мой голос дрогнул.
- Дорогая, я так люблю тебя, - Корнелия смотрела на меня взглядом матери, которая считала, что всегда права. Я ненавидела ее. Всегда ждала, когда наконец признаю это для самой себя. – Вот письмо из университета. Ты будешь в очереди на ожидание, пока не поймешь, что я забочусь о твоем будущем.
Дверь хлопнула, заставив меня вздрогнуть. Я секунду стояла ошеломленно, а потом достала листок из конверта, чтобы убедиться, что моя мать умеет настоять на своем.
Неужели женщина, которая родила меня, может сделать своего ребенка несчастным? Предательская слеза сползла по моему лицу.

***

- Тебе понравился ужин с Гарольдом? – Корнелия была сама любезность. Я старалась не думать о том, что она не просто испортила мой выпускной, но еще и вынудила пойти на ужин с Уолдорфом. Гарольд мне уже не казался кошмарным занудой. У него был вкус, отличное воспитание, но мое сердце не ускоряло свой ритм в его присутствии.
- Да, ужин был превосходен, - холодно ответила я, мечтая быстрее оказаться в своей комнате.
- К тебе заходил твой друг.
Я остановилась на лестнице. Я уже неделю не разговаривала с Джонни, желая заставить Корнелию потерять бдительность.
- Джонни?! – непроизвольно воскликнула я.- Что ты сказала ему?
Я готова была наброситься на свою мать.
- Что ты на свидания со своим молодым человеком.
- Зачем? – в оцепенении произнесла я.
- Так будет лучше…
- Но это не правда!
- Но будет правдой, если ты хочешь учиться в университете.
Я ничего не сказала. Мне нужно срочно поговорить с Джонни мысль стучала в моем мозгу.

***

Я бежала по улице. Сумерки сгущались вокруг, полностью поглощая свет вокруг и в моей душе. Я запыхалась, и сердце стучало в такт с каждым ударом моей ступни по гравию дорожки, ведущей к дому моего любимого. Я замерла лишь на пороге, представляя, как выгляжу со стороны. Ресницы вздрогнули, и из моего рта в воздух вырвалось облачко разгоряченного дыхания. Я подняла трясущуюся руку и постучала три раза, как всегда стучала, если приходила к нему. Дверь распахнулась. Передо мной стоял не Джонни.
- А Джонни дома? – я вся дрожала. Ветер пронизывал насквозь, проникая сквозь мое платье и охлаждая спину, ноги, руки.
- Джонни? – его мать смотрела на меня зло. – Джонни здесь больше не живет!
Ее слова заставили меня съежиться.
- Не тебе ли знать, вертихвостка, что из-за тебя он уехал? – желчь текла из ее рта.
- Нет, - простонала я, тяжелая дверь ветхого дома захлопнулась передо мной.
- Нет, нет, нет…
Я сползала по крыльцу, пока не почувствовала холодную поверхность дерева.
Почему он оставил меня? Почему? Слезы лишь наполняли мои глаза, а потом лились и лились по щекам, пока косметика на моем лице не превратилась в месиво. У меня больше не было ответов, слезы вдруг застыли. Я поняла, что уже ничего не изменится. Я не моргая смотрела на дверь, но свет, который горел в доме, и сочился из-под двери больше не касался меня. Вокруг стало совсем темно.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я поднялась и шатаясь пошла к дому.

***

- Да, - я ведь могла сказать «нет».
Я спиной почувствовала, как выдохнула мать. Как весь зал наполнился счастливым ликованием.
Глубоко в сердце я надеялась, что Джонни будет счастливее меня.
Глубоко в сердце я верила, что когда-нибудь буду счастлива.
Слеза сползла по щеке. И все приняли ее за слезу счастья новобрачной. Как легко обмануть людей?! Если бы себя было обмануть так же просто. Я смотрела на Гарольда, но не могла увидеть на его месте другого. В сердце было так пусто.
И именно теперь я была свободна. Я была несчастна, полна разочарования в любви, но свободна. И тем отчетливее я понимала, что получить все и сразу практически невозможно.
У меня были долгие годы брака впереди, чтобы окончательно понять, что жизнь всегда идет не по нашему плану, не по плану наших родителей, любимых. Она просто идет.
И теперь по этой жизни я шла с именем Элеоноры Уолдорф. Мечтательной Элли больше не было. Она осталась в прошлом в объятиях неизвестного парня по имени Джонни.

Барт

Вилка звонко стучала по краю хрустального бокала, привлекая всеобщее внимание к человеку в черном смокинге. Мужчина средних лет, одетый дорого и со вкусом, важно, почти насмехаясь, осмотрел всех присутствующих.
- Дамы и господа,- его хорошо поставленный голос эхом прокатился по огромному залу.
Эти самые пресловутые дамы и господа, напыщенные индюшки и никчемные зазнобы петухи, разряженные как скоморохи на королевском балу. Смотрели на говорившего с деланным уважением и интересом. Ложь, ложь, ложь. Вся эта суматоха, громкие слова и пафос были чертовой ложью.
- Я рад представить вам нашего нового члена клуба миллионеров,- громко, гордо и дьявольски усмехаясь, произнес мужчина,- Барт Басс, прошу, поднимитесь к нам на сцену.
Я шел к постаменту, огибая столики, за которыми сидели такие же успешные и богатые люди как я. Вот же он, мой триумф! Вот та далекая мечта шестилетнего мальчишки, который гордо отказывался от мороженого купленного богатой девчонкой. Интересно, где она, эта Элли? И с чего вдруг я вспомнил о ней. В момент восшествия Цезаря на свой трон. Хотя Цезарь ли? Скорей уж Брут, вырвавший свою власть с кровью, с предательством, с ложью и холодным молчанием. Но лучше быть победителем-предателем Брутом, чем получить нож в спину как Цезарь. Меня провожали глаза напоенные удивлением, уважением и завистью. Зависти было больше всего. Как, ну ответьте как!? Двадцати однолетний мальчишка из захолустного городка смог построить свое дело и не просто ело, а зарождавшуюся Империю. Учитесь, богатенькие детки!
Преодолевая ступени до вершины своего величия я понимал, что это лишь маленькая остановка к дальнейшем завоеваниям. Не стоит почивать на лаврах победителя, нужно успеть поймать удачу за хвост и мчаться на ней пока не скинет.
Я протянул руку к микрофону и заметил как в свете софитов сверкнул маленький золотой обруч. Эвелин. Это была моя молитва, та маленькая, но такая крепкая ниточка, что не давал мне утонуть в этом мире лжи и лести. Моя женщина, которая подобно жене декабриста, прошла со мной все муки и испытания нелегкого пути. И эта победа в первую очередь принадлежала ей. День нашей свадьбы был самым нервным для меня. Такого стресса я не испытывал даже во время пресс-конференций или подписания контрактов. Я как пацан стоял у алтаря, украшенного желтыми розами, и Иви было плевать, что эти цветы знак разлуки, и сухо сглатывал в ожидании. Но стоило увидеть ее. Одни взгляд на эту девушку в легком кремовом платье без корсета. Плывущую по проходу под руку с отцом, словно лесной эльф. Я никогда не верил в сказки, но она была сказочная. Невероятна, моя невеста, моя жена.

- Ты был великолепен,- Иви сжала мою руку и улыбнулась, когда мы сели в лимузин.
Ее улыбка была мягкой, нежной и такой открытой. Разве женщина может так улыбаться, нет, она ангел. Мой ангел.
- Ты знаешь как я ненавижу все эти светские вылазки,- я пожал плечами.
Это была сущая правда. Лучше я проведу лишний час в постели с ней или на работе, чем буду тратить время на пустую болтовню с этими гарпиями.
- Это нужно,- Иви пожала плечами и стала стягивать перчатки,- именно на таких раутах ты можешь познакомиться с нужными людьми.
- Эй,- я усмехнулся и поймал ее руку,- а ты не врала мне, когда говорила, что твой отец всего лишь преподаватель? Мне кажется ты знаешь об высшем свете больше чем сам высший свет о себе.
- Дурачок,- рассмеялась она, нежно ударив перчаткой по плечу,- все эти люди до такой степени погрязли в своей лжи и грязи, что уже сами не знают где правда в их словах.
- Ты знаешь,- я обнял ее,- что без тебя бы я не справился…
- Справился,- серьезно ответила она,- просто стал бы таким же жестоким и злым как эти люди. А я знаю тебя, Барт, ты не такой…
- Почему ты так решила?- тихо спросил я.
Почему-то в этот момент мы были ближе даже, чем в день нашей свадьбы. Ее глаза светились такой нежностью и любовью. Рядом с ней я осознал, что жизнь это не только гонка за временем, удачей, умением и деньгами. Она научила меня понимать, что в жизни есть такие моменты, когда нужно остановиться. Такие как сейчас. Когда ты держишь в объятьях любимого человека и весь мир сужается до размеров ее улыбки, ее глаз , ее нежного шепота. И я не хочу, что бы этот момент кончался. Никогда.
- Потому что ты любишь меня,- ответила Иви,- и это для меня самое главное.
А для меня главное, что бы она была рядом. Я легко коснулся ее щеки и она как кошка потерлась о нее. Нежная, милая, моя. Я поцеловал ее. Никогда не перестану удивляться, как же мне нравится ее целовать. Без подтекста, без намеков, без продолжения. Просто целовать. Чувствовать вкус ее губ и понимать, как же мне хорошо. Целовать ее и забывать, что я грозный Барт Басс. Акула бизнеса, которого боятся все, от инвесторов до рабочих. Касаться ее шелковых волос, что текут сквозь мои пальцы. Быть с ней, любить ее.[/hide][/spoiler]

[spoiler=Глава 8. My obsession*]

[hide]

...я тебя никому не отдам,
даже Господу Богу,
я устрою такую войну,
что к тебе все забудут дорогу

Чак

Ее рваное дыхание все еще касалось моих щек, а рука сжимала мою шею.
Блэр ничего не говорила, а лишь задумчиво провела пальчиком по моей щеке, очертив овал моего лица. Мои губы дрогнули, а рука нежно погладила ее спину, пробегая по ее позвонкам, пока она не выгнулась чуть навстречу в поисках моих губ.
Теперь она целовала меня глубже, касаясь языка и покусывая мои губы изредка, будто не могла насытиться.
- Блэр, - прошептал я, чуть отрываясь от нее. Слова застряли в горле. Она ведь наверняка все слышала, и порыв страсти тут не был мне оправданием.
- Чак, я…- ну, скажи, что ты все слышала, и я полный идиот, но Блэр лишь задумчиво закусила губу на секунду. – Я тоже тебя люблю.
Я нервно сглотнул, и в моих глазах, наверное, отразилась гремучая смесь ужаса и удивления, потому что Блэр туту же вспыхнула и отпрянула от меня. Я же был просто шокирован ее словами.
- Блэр, это…- я попытался снова ее обнять, но тут дверь моего номера громко хлопнула, и через секунду в дверном поеме спальни возник Барт.
- Сколько мне говорить про девиц в твоем номере, - скрипучий голос с оттенком ненависти прокатился по номеру. Волосы зашевелились, потому что Барт мгновенно узнал в «девице» Блэр Уолдорф. Барт замер на секунду в замешательстве.
- Блэр, ты даже не знаешь, как ты будешь об этом жалеть, - произнес Барт сухо, а потом вышел из спальни.
Я не знал, что мне делать. Блэр с ужасом смотрела на меня, а потом поспешно вскочила с кровати.
- Он скажет моей матери, - побелевшими губами, произнесла она, стараясь скрыть свою наготу за простыней.
- Нет, он…- я чуть нахмурился, вдруг осознав, что Барт вполне может так поступить.
Я натянул пижамные штаны, и, бросив последний взгляд на Блэр, пошел вслед за Бартом.
Он стоял в гостиной и действительно разговаривал по телефону.
Только когда в конце он сухо добавил: « Думаю, ты сама все понимаешь, Элеонор», я понял, что Блэр была права.
- Что ты делаешь? – в панике вскрикнул я, когда он наконец убрал телефон. Барт чуть в замешательстве повернулся ко мне.
- Знаешь, Чарльз, я давно пытался донести до тебя, что ты уже не ребенок, - холодно произнес Барт.
- И поэтому решил причинить боль Блэр? – холодный липкий ужас уже захватил меня.
Барт открыл свой рот, чтобы произнести очередную ничего не значащую фразу, когда Блэр вылетела из спальни и тихо проговорив «извините» почти пробежала мимо нас.
- Блэр, подожди, я отвезу тебя домой, - я дернулся, чтобы догнать ее, но тут же почувствовал, как рука моего отца впивается в мое запястье, не давая сдвинуться с места.
Я резко дернул руку, заставив его разомкнуть сою клешню.
- Я никогда не пойму, чего ты добиваешься! Никогда! – мой голос сорвался на крик, когда двери лифта окончательно закрылись, унося Блэр прочь, снова прочь из моей жизни.
– А знаешь, я этому рад. И пожалуй, ты одним из первых узнаешь, что я люблю ее. Я люблю Блэр Уолдорф! И безумно счастлив, потому что никогда…НИКОГДА не стану живым трупом, как ты.
Я прошел обратно в свою спальню, захлопнув дверь. Я прижался к двери, боясь, что Барт зайдет. Слеза сползла все-таки по моему подбородку. Я бросил взгляд на кровать, чтобы обнаружить ее ободок на прикроватной тумбочке. Я подошел и взял его в руки.
Через полчаса я сидел в лимузине. Дорога до школы заняла считанные минуты, которые я все также болезненно сжимал ее ободок.

***

- Где Блэр? – я жестко схватил Серену за запястье, не заботясь, что могу оставить пару синяков. Почему-то мне казалось, что она это заслужила, хотя я и не привык кого-то осуждать.
- Отпусти меня, Басс, - взвилась Эс. – Что ты ей сделал?
- Кому? – отступил я на шаг, поняв, что и Серена считает меня в чем-то виноватым. – Блэр? Что с ней?
Мне показалось на секунду, что вся краска отлила от лица.
- Не знаю, - более мягко сказала Эс, заметив мою реакцию, - Но ее мать не пустила ее в школу.
- Понятно, - кратко сказал я и направился к воротам.
- Куда ты? – послышалось мне вслед.- У нас же занятия.
- Плевать, - произнес я. Мне далеко до рыцаря в сияющих доспехах, но спасти свою любимую мне вполне по силам. И я не говорил, что если что-то решил, то переубедить меня невозможно?!

Блэр

Мыслей не было. Были только ощущения. Его тело, что вжимает меня в кровать. Его мягкий, успокаивающий голос, что шепчет мне что-то бессвязное, но такое приятное. Его руки, скользящие по моему телу, обхватывающие мои бедра, заставляющие откликаться на его движения. Его губы, целующие меня, кажется везде. Его имя, что срывается с моих уст, в моменты невиданного раньше экстаза. Все что я ощущала в момент нашей близости, было просто невозможно описать. Он вызывал во мне волны наслаждения, касался таких точек, о которых я даже не подозревала. Но и я, со всей своей не опытностью, была на удивление раскрепощена. Я скользила пальцами вниз по его спине, заставляя его едва ощутимо вздрагивать. Когда руки добрались до его упругой попки, я не удержалась и сжала ее. Чак резко толкнулся внутри меня, вызывая во мне маленький взрыв фейерверков.
- Не делая так больше,- его голос был хрипловатым и напряженным,- иначе я приплыл…
Естественно я его не послушалась. Повинуясь какому-то внутреннему голосу, я закинула ноги ему на талию и, приподняв бедра, толкнулась ему на встречу. Оказываются даже ругательства, произносимые его голосом звучат так возбуждающе. Теперь я знала, что тоже могу заставить самого Чака Басса шипеть и выгибаться. Он, словно понимая меня без слов, стал двигаться быстрей и чуть грубей, приближая меня к развязке.
- Я люблю тебя,- хриплым голосом простонал он.
Я замерла, одновременно упиваясь остатками звенящего экстаза в своем теле, в тоже время пораженная его словами. Мне это показалось. Просто показалось! Чак не мог признаться мне в любви, просто не мог! Он же главный бабник Манхэттена, повеса и ловелас. К тому же я больше чем уверена, что я для него всего лишь пунктик в его бесконечном списке. Но в тоже время я знала, что Чак Басс никогда и никому не говорил о любви. Он переспал со всеми моими фрейлинами, и я была больше чем наслышана о его способностях в постели. Но ни одна не говорила, что он в забытьи экстаза признавался в любви. Я посмотрела на него, он выглядел растерянным, словно сам не ожидал от себя таких слов. Разочарование и какая-то грусть появилась в его глазах.
- Блэр…,- с болью в голосе произнес он, отстраняясь.
Мыль, как вспышка, мелькнула в голове: не отпущу! Его теплое тело, так идеально повторявшее контуры моего, исчезало, принося мне холод и одиночество.
- Чак, я..,- что я? Я ужасно боялась этих слов, что крутились на кончике моего языка, но страх в его глазах подстрекнул меня,- Я тоже тебя люблю.
Сказать, что он был поражен, значит ничего не сказать. И я так остро ощутила его замешательство, что испугалась. Что же ты наделала, глупая девочка! Зачем, скажи, зачем ты только что отдала свое сердце этому человеку? Ведь он выбросит его за ненадобностью уже через минуту.
- Блэр, это…,- Чак попытался меня обнять, когда дверь его спальни с грохотом творилась.
- Сколько мне говорить про девиц в твоем номере, - этот голос я никогда не спутаю ни с чьим либо другим.
На пороге стоял Барт Басс, собственной персоной. Он гневно смотрел на своего пораженного сына и полыхал яростью. Его взгляд переполненный презрением соскользнул на меня. И я словно наяву почувствовала, как ледяная волна ужаса накрывает меня с головой.
- Блэр, ты даже не знаешь, как ты будешь об этом жалеть, - произнес Барт сухо, а потом вышел из спальни.
Вот и все! Этот человек, мог бы не говорить ни слова и при этом озвучить всю жестокость реальности. Я взглянула на Чака и проглотила ком в горле. Барт Басс этого так просто не оставит. Я вскочила с кровати и путаясь в простынях, стала одеваться.
- Он скажет моей матери, - эта мысль больно ударила куда-то в область солнечного сплетения.
Если моя мать узнает, что я спала с Чаком, то… Она просто убьет меня. Задушит своими дорогущими шелковыми нитками, подобранными специально для нового платья Лили.
- Нет, он…- попытался возразить Чак.
Но видимо сложность ситуации дошла и до него. Он быстро натянул штаны, я честно пыталась не смотреть на его задницу, всю в красных отметинах от моих ноготков. И вышел в гостиную номера. Натягивая платье я слышала как спорят отец и сын. Кроме того, что я раз и навсегда испортила свою репутацию, так еще и стала причиной разлада между ними. Я глубоко вздохнула, будто перед прыжком в воду и не поднимая головы проскочила к двери из номера, кинув на ходу «извините». Мне было чертовски стыдно.
Как только двери лифта с тихим шипением закрылись за мной, я прислонилась спиной к зеркальной стенке. Боже! Неужели эти минуты наслаждения стоили такого позора? Но сердце, наперекор разуму, шептало: стоило.
Не знаю, что для Чака значили эти слова любви, но я была предельно честна. Я любила этого засранца, как никого и никогда.

***

В холле пентхауса меня встречала встревоженная Дорота. Она удивленно окинула меня взглядом и зашептала:
- Не знаю, что вы натворили, мисс Блэр,- ее глаза бегали по моему помятому платью,- но миссис Элеонор просто в бешенстве.
Что ж, я оказалась права, Барт все таки позвонил моей матери. Я кинула сумочку Дороте и сделав глубокий вход направилась в мастерскую матери. Что ж, умирать, так с гордо поднятой головой. Стоило мне открыть дверь, как громогласный голос Элеонор обрушился на меня.
- Какого черта ты вытворяешь, девчонка!
Такого обращения от нее я никогда раньше не слышала. Она часто была мной недовольна и не утруждала себя тем, что бы завуалировать это. Но сейчас! Она выглядела как настоящая мегера! Щеки покрылись красными пятнами, волосы выбились из прически, а взгляд!- сам дьявол позавидовал бы такому взгляду!
- Я не понимаю о чем ты, мама,- я старалась держаться как могла.
- Не смей мне лгать!- вскричала она,- я прекрасно осведомлена, где и с кем ты провела эту ночь! И не думай, что эта выходка сойдет тебе с рук!
- Да ну?- я все-таки не выдержала, годы упреков, придирок и моего молчания достигли критической точки,- что плохого в том, что я переспала с человеком, которого люблю?
Она резко остановилась, смотря на меня с не скрываемым шоком и презрением.
- Любишь?- прошептала она,- любишь? Да ты хоть понимаешь, о ком говоришь, девочка? Он же бабник и просто испорченный мальчишка! Он попользуется тобой и бросит, как надоевшую игрушку!
Дерзкие, злые слова крутились в моей голове. Я знала почему она так говорит. Знала, что на месте Чака она видит совершенно другого человека, некогда так же поступившего так с ней. Но она не понимала, что я и Чак не просто двое сумасбродных подростка. Мы это мы, и не стоит сравнивать нас с собой и своей неудавшейся жизнью. Но мама не дала мне собраться с мыслями. Она схватила меня за руку и потащила вон из кабинета.
- Собирайся,- сказала она, втолкнув в мою комнату,- и без глупостей. У нас назначена встреча.

***

- Я не пойду туда,- я со страхом смотрела на вывеску «Клиника Острофф».
Здесь лечились от разных психических расстройств детки богатых родителей. Однажды даже Серена попала сюда, но быстро сбежала. И я совсем не хотела оставит на своей репутации такое пятно. Кто знает, что придет в голову людям, если увидят меня тут?
- Пойдешь, не терпящим голосом возражение ответила мама,- из тебя выбьют всю эту дурю.
Под «дурью» она понимала Чака, но я не обратила на это внимания, т.к. наш водитель открыл передо мной дверь. Белоснежные стены здания отражали солнечный свет, заставив меня поморщиться. Я вышла из машины, гордо подняв голову. Но мама не последовала за мной.
- Ты идешь?- я выразительно посмотрела на нее.
- Нет,- отмахнулась она, что-то быстро набирая в своем телефоне,- Микаэлла, что-то снова напутала. Мне нужно в мастерскую. Увидимся вечером.
Дверца с неожиданно громким стуком захлопнулась, и машина плавно покатила по запруженной такси улице. Как же это на нее похоже! Строить из себя заботливую мамочку, а в самый ответственный момент сбегать.

***

- Так в чем же ваша проблема?- этот доктор смотрел на меня поверх своих очков половинок и мягко улыбался.
Смотря на этого мужчину в возрасте, я подумала, что именно с него Джоан Роулинг списывала своего Дамблодора, разве, что без косматой шевелюры и длиннющей бороды.
- У меня нет никаких проблем,- раздраженно ответила я,- это проблемы у моей матери.
- Вот как?- он приподнял брови, но удивленным не казался, а в чем ее проблема?
И тут меня прорвало. Я все говорила, говорила и говорила. О том, как же меня раздражают ее вечные придирки. Как я стараюсь быть хорошей дочерью, но она вечно недовольна. Я даже стала встречаться с самым уважаемым и популярным парнем школы, что бы угодить ей. Хотя любила другого человека. И когда я сблизилась с этим человеком, она встала на моем пути.
- Я знаю, что у нее в моем возрасте была несчастна любовь,- мой голос дрожал, толи от гнева, толи от переизбытка чувств,- и она считает, что Чак бросит меня так же как тот парень ее…
- Чак, говорите,- задумчиво сказал доктор Острофф,- случаем не Чак Басс?
Я прикусила язык, конечно, я разошлась, но контролировала свою речь. Мне совершенно не хотелось рассказывать этому человеку о Чаке.
- Знаете, мисс Уолдорф,- он чуть наклонился вперед,- я бы на вашем месте подумал, что для вас важней. Мнение вашей матери или этот молодой человек. Но подумайте хорошенько, ведь выбирая кого-то из них, вы можете навсегда потерять другого.
И как раз в этот момент мой телефон сообщил о поступившем смс. Я посмотрела на экран, «Сплетница». Вот только ее мне и не хватало. И чем дальше я читала, том медленней билось мое сердце. Моей репутации пришел конец.

Замечено:

Королева Би, в сопровожденни своей дорогой
мамочки входит в двери не безызвестного нам
доктора Остоффа. Что такое, дорогая, ты
похватила поструду, или общение с твоей
любимицей Эс дало о себе знать? Или во всем
виновато твой экстренный утренний побег из
не менее известного нам номера 1812? С
каких пор наша Снежная Королева стала
завтракать в обществе Красного Барона. А
может это был завтрак в постель?

Вы знаете, что любите меня.
Целую, Сплетница.

Чак

- Я больше не хочу тебя видеть! – мне было больно видеть, как она врет.
На фоне клиники она смотрелась не так уверенно, как обычно. Думал ли я, что сообщение Сплетницы может быть столь правдивым? Нет, я не верил, что я причинил ей такую боль. Я и ее мать.
- Я больше не хочу тебя видеть! – сколько раз она повторила эту фразу?!
Ее слова шумели в моих ушах.
Она развернулась, собираясь пойти к своей машине, терпеливо ждущей ее.
Я увидел, как ее рука поднялась, чтобы устранить последнее воспоминание о чувствах ко мне – горькую слезинку.
Я вздохнул глубоко, чувствуя, что воздух в легких закончился.
- Блэр, - я легко развернул ее к себе, прижимая близко, ожидая, что она будет сопротивляться.
Какая-то невыносимая ожесточенность проснулась во мне. Я подхватил ее на руки и понес к моей машине. За спиной я услышал голос ее водителя, который уже явно вылез из машины. Через секунду я закрыл за нами дверь лимузина.
- Артур, домой, - мои глаза столкнулись со взглядом, полным одобрения в зеркале заднего вида.
- Чак, моя мать будет меня искать, - слабо проговорила Блэр.
- Мне все равно. Я люблю тебя, - я прижал ее, выдыхая с облегчением.
Было что-то болезненное в наших объятиях. Чувства сжали мое горло, заставляя почувствовать горечь.
- Тогда и мне все равно, - чуть робко проговорила она.
Я все еще не верил, что она не сбежит от меня, но теперь я точно знал, что она чувствует то, что и я.
Не знаю, кто придумал про две половинки, я не верю в этот бред. Просто Блэр была самой лучшей моей частью. Я хотел, чтобы она была со мной.
Оставалось верить, что все возможные засовы на моей двери спасут нас от всего остального мира.

Блэр

Я увидела его, как только покинула клинику. Он стоял у своего лимузина, почему-то уже не такой самоуверенный и надменный как обычно. Но мне было все равно. Ведь я была разбита. И виновником был он. Он и моя мать. Они сами уничтожили, то что я строила все эти годы.
- Я не хочу тебя видеть,- как можно безразличней сказала я. Но голос предательски дрожал.
Но ему было все равно. И его поступок удивил меня до невозможности. Чак подхватил меня на руки, и откуда в этом человеке, не любившем спорт столько силы, и усадил в свой лимузин. Он выглядел очень решительно и непоколебимо. Кажется к нему стало возвращаться его прежнее самообладание.
- Чак, моя мать будет меня искать, - слабо проговорила я.
Но я не хотела отрываться от него. Всего минута в его руках и я уже таю, как воск.
- Мне все равно. Я люблю тебя,- уверенно проговорил он.
И его уверенность передалась мне. Я уткнулась носом в его шею и с удовольствием вздохнула аромат его горячего тела. Как же мне хорошо в его объятьях!
- Тогда и мне все равно, - тихо ответила я.
И мне и в правду было все равно и на мою репутацию, и на мать. Зачем пытаться склеить разбившуюся шашку, когда можно взять с полки новую. Я не была уверена, что нас не поджидают трудности. Но я была уверена, пока он держит меня в своих руках, я преодолею все.

------
My obsession - моя навязчивая идея[/hide][/spoiler]

@темы: Завершенные, Макси, Чак Басс, Блэр Уолдорф, Чэйр, Барт Басс, Элионор Уордорф, NC-17, Прода, Сплетница, Фанфики

---

Фанфик: Angel in disguise (прода) глава3-5

[size=3]

Angel in disguise

[/size]
[spoiler=Глава 3. Premier amour*]

[hide]

Любовь - одно из тех страданий, которые невозможно скрывать; одного слова, одного неосторожного взгляда и даже молчания достаточно, чтобы выдать его.

Барт

- Пас*,- парень справа скинул карты.
Да, с таким раскладом далеко не уйдешь, дама черви, две красные тройки и семерка пик.
Дилер** посмотрел на меня, ожидая ответа. Что я мог сделать на свои последние двести долларов и собранной двойной парой? Мой соперник уже чувствовал победу. Ее вкус напоминал нам чуть горьковатый привкус виски и запах табака, наполнивший тесное помещение клуба.
- Рейз***,- у этого парня был расклад, однозначно, какая-то карта, позволяющая ему кинуть на тол две хрустящие зелененькие купюры.
- Колл****,- рука сама по себе потянулась к карману и выложила на стол две смятые сотни.
Я был чертовски спокоен. Никогда прежде я не ощущал этого. Четырнадцатилетний пацан, стащивший куртку из потертой кожи и кепку у отца, я ощущал себя невероятно всесильным. Мне не везло в карты, зато я умел прекрасно блефовать. Чуть нахмурить брови, прикусить губу. Дать понять своим соперникам, что ты сомневаешься. Они не должный знать, что ты блефуешь. Покер это не игра в карты, это соревнование лучших из лучших лжецов. А лгать я умел.
Дилер выложил пятую карту и я вздохнул с облегчением. Восьмерка буби. Теперь у меня Сет. Противник ухмыльнулся и с победным блеском взглянул на меня.
- Вскрываемся,- распорядился дилер.
На стол полетели карты. Я затаил дыхание.
- Да!- я хлопнул своими картами по столу,- сет больше одной пары!
Мужик побагровел.
- Ты мухлевал,- взревел он.
- Так же как и ты,- фыркнул я, быстро растолкав наличку по карманам, я отсалютировал ему на манер бойскаутов,- adiós, mi amigo!
Улица встретила меня холодным ветром и мелким дождиком. Осень в этом году пришла рано. Я дернул молнию на куртке, но толстый свите застрял между зубчиков и не давал собачке двинуться с места.
- Черти адовы,- прорычал я.
Дверь в паб хлопнула и на мостовую вывалилась парочка завсегдатых пьянчужек. Я поморщился. Нужно рвать когти, пока кто-нибудь из наблюдателей игры не вздумал обобрать меня как липку. Поднимая воротник пропахшей землей и яблочным уксусом куртки, я пошел в темноту.
Те шесть сотен долларов, что я выиграл незримо грели мой карман. Никогда в жизни я еще не держал в руках таких денег. Все мои подработки разносчиком газет, мелкая подсобная работа не шла в сравнение с этим выигрышем. Куда я мог сейчас пойти? Тратить деньги на те развлечения, что предпочитали мои сверстники я не хотел. Выпивка, наркотики и рок-н-ролл, меня совсем не привлекали.
- Парниша,- рядом притормозил старенький Форд,- куда направляешься? Может, подбросит? А то ж погода такая, что нормальный хозяин и собаку на улицу не выгонит.
Ответ вышел сам собой, как будто я уже давно знал, куда мне нужно идти.
- Не подбросите да вокзала?- я наклонился к открытому окошку.
- Да уж как-нибудь доедем,- улыбнулся старик.

С этим человеком я познакомился, когда уже год жил и работал в Далласе. Это был статный мужчина, уже имевший ранние морщинки на лице, но полный энергии и жизни. Он приехала на осмотр элитного поселка коттеджей, который строился для «денежных мешков», желающих сбежать от суеты столиц в тихи, но богатый город.
- А ты, что тут делаешь, шпендик?- усмехнулся заказчик, смотря на меня с высока.
- О! это наша находка, мистер Трамп,- засуетился Гарри, наш менеджер,- этот парешь хоть и мал, за то умеет так ловко обращаться не только с инструментами, но и с бумажной волокитой…
- А ты знаешь, Гарри,- перебил его Трамп,- что труд несовершеннолетних уголовно наказуем?
- А вы знаете, мистер Трамп,- на этот раз я перебил его,- что безработица в стране растет смесильными шагами и сотни людей голодают. Так что, хочешь жить – умей вертеться.
- А ты дерзок,- одобрительно усмехнулся он.
- Басс,- представился я,- Барт Басс.
- Что ж,- Трамп прищурился,- я тебя запомнил, Барт Басс. И больше чем уверен, что в ближайшем будущем мы будем вместе распивать виски.

Ее я встретил в этот же год, когда родители приезжали навестить меня в Даллас. Я так и не вернулся в родной город. Хоть и отец был в гневе от моего побега, изменить он уже ничего не мог. Я сменил строительную площадку на работу в офисе этой же строительной фирмы. Теперь я мог сам себя обеспечивать.
Это был тихий вечер, было даже слишком тихо. Папа, как всегда молчаливый и недовольный шел где-то сзади, в то время как мама причитала, что я похудел. Все эта ее суета меня раздражала. Я уже и отвык.
- Мам,- ныл Джек,- я хочу мороженное…
- Конечно, котик,- ворковала мать.
Я сморщился, вспомнив инцидент десятилетней давности. Четких картинок уже не было, но остались ощущения обиды, унижения и боли. Джек всегда был любимчиком в семье. Мелкий подхалим и вертихвост. Он с самого рождения занял центральное место в маленькой вселенной родителей. В то время как я всегда был непослушным сорвиголовой, приносящим только неприятности.
Пока родители выбирали для Джека сладости, я стоял на краю озера, оперевшись на перила. И тут я увидел ее. Нет, она не была красива, видал я и посимпатичней. Но что-то в ней было, что-то, что заставило меня оглянуться, когда она проходила мимо. Ее голубой плащ ярко контрастировал с уже озолотившейся листвой. А каштановые волны волос отливали бронзой в лучах солнца. Такой я увидел ее впервые, такой я запомнил ее навсегда.
- Девушка,- не понимая, что я делаю, окликнул ее,- а вас случайно не Ангел зовут?
Она обернулась и удивленно посмотрела на меня. В ее глазах цвета горького шоколада, блестели блики.
- Нет,- рассмеялась она, отчего ее лицо украсилось невероятно открытой улыбкой,- всего лишь Эвелин.
Эвелин. Я повторил ее имя про себя, словно рассасывая карамельку.
- Барт,- детский голос Джека разорвал тишину.
Я обернулся и увидел, что семья уже ждет меня. Эвелин не стала дожидаться моей реакции, застучала каблучками по мостовой.
Эту ночь я провел в постели Кэтти. Ее податливое тело извивалось подомной, зовя, умоляя, требуя удовлетворения. А я все не мог сосредоточиться. Я провел рукой по ее упругой груди, сжал пальцами сосок. Девушка застонала. Ее чуть дрожащие пальцы пробежались вниз по моему телу, чуть царапая кожу. Я прикусил основание ее шеи, стараясь сдержать свой собственный стон. Хоть мои мысли и были далеко, тело, требуя разрядки, брало верх. Я резко двинулся вперед, грубо входя во влажное тело.
- Ах..а..,- простонала девушка.
Ее пальцы впились мне в ягодицы, вынуждая брать ее сильней, резче. Толчок вперед, вспышка в сознании, каштановые волосы, летящие на ветру. Движение назад, стон девушки подомной. Вперед, карие глаза, со смешинками. Назад, пальцы сжимающие мою спилу, царапающие в кровь. Вперед, стук каблучков по асфальту…
- Ах… Барт…
Упругая пульсация, приводящая меня к кульминации. И имя срывающаяся с моих губ во время фейерверка оргазма.
- Эвелин…


-------
Для тех кто не в курсе:
Пас – в покер означает скинуть карты, выйти из игры.
Дилер – сдающий карты, банк.
Рэйс –атака, увеличение ставки.
Колл – сравнять сечет, ответить на рейс, той же суммой или больше.

Элеонор

- Элеонор, открой немедленно! Сколько раз говорить, что в нашем доме запираться не принято!- моя мать надрывалась за дверью. И так почти каждое утро.
Я пригладила волосы расческой. Великолепно. Один к одному.
Я открыла дверь, впуская ее с улыбкой.
- Доброе утро, мама, - я знала, что моя мать просто так не сдастся, но каждое утро я надеялась на ее милость.
- Элли, ты опять не заплела волосы.
Боже мой, мне же уже четырнадцать! Когда же это закончится! Не пять, не шесть, а четырнадцать…
Моя мать скупо улыбнулась, да я рада, что не унаследовала фирменную улыбку Корнели, а потом взяла расческу из моих рук.
- Садись, дорогая, я тебе помогу.
Мне хотелось что-нибудь крикнуть в ответ, но я снова проявила чудеса терпения.
- Только не кичку, - я присела на стул, вынуждая саму себя вести как леди. Пусть это сложно, но легче, чем выслушивать очередную тираду по поводу моего поведения.
Через несколько минут мои волосы были уложены в аккуратную косу. Я критично посмотрела на свое отражение. Что за пухлые щеки?!
- Жду тебя внизу к завтраку, - мама направилась к двери.- И не крутись перед зеркалом слишком долго! Все остынет!
- Я не хочу есть, - спокойно произнесла я, думая, с каким бы удовольствием одела в школу джинсы, но вместо этого на стуле уже красовалось очередное платье.
- Ты и так худая! – мама снова покачала головой.
Я довольно посмотрела в зеркало, но потом улыбка пропала с моих губ.
Для нее я всегда буду худая, но несравнимо полная рядом с девушками из журнала мод.
Только на идеальной фигуре платье будет смотреться идеально. Это была моя мантра.
Мама покачала головой и скрылась за дверью. Я надела платья, внимательно осмотрела себя в зеркало. Мне хотелось накрасить губы помадой, но это был бы целый скандал…Как можно быть такими консерваторами?!
Я взяла и приколола брошь к платью. Так мне понравилось значительно больше.
- Дорогая, ты можешь опоздать в школу, - папа даже не выглянул из-за газеты. С возрастом он становился все непреклонней, но мне было уже все ровно. Четыре года…и прощай это дом!
- Думаю, я успею, пап, - я взяла тост под недовольное покачивание головы моей мамы. Намазала его клубничным джемом…За столом было всегда тихо. Я жалела, что у меня нет брата или сестры. Детей должно быть как минимум двое, правда, портить свою фигуру я совсем не желала.
Съев тост и выпив чай, я раскланялась с родителями и, получив свою Шанель из рук Люсии (хоть в чем-то наши с мамой вкусы были схожи), я отправилась в школу.
Я вышла за дверь, села в лимузин. Водитель мило улыбнулся мне в зеркало заднего вида. Я улыбнулась ему в ответ.
Мои руки потянули заколку. Волосы упали локонами по плечам. Я достала небольшое зеркальце и помаду. Хорошо, что карманные деньги мне дают исправно. Губы приобрели розоватый оттенок. Я довольно улыбнулась, обнажая белоснежные зубы.
Неприветливые стены школы ждали меня.

***

- Это трагедия человека, это не просто…
Дальше я не слушала. Скучнее не придумаешь. На литературе я все время доставала листок бумаги и рисовала. Утонченные фигуры моделей постепенно одевались в юбки, платья, кофты…Это казалось волшебством.
- Элли, - я почувствовала, как кто-то тыкает в меня ручкой. Мэгги, одна из моих лучших подруг. – Пойдешь в кафе вечером?
Я вздохнула. Ну что за дурацкая привычка спрашивать, когда и так знаешь ответ?!
- Нет, я занята, - не оборачиваясь, произнесла я.
- Жаль, - действительно с сожалением произнесла она.
Мне было жаль гораздо больше, но я скрыла свои чувства.

***

- Разве тебя не забирают? – Мэгги удивленно высматривала наш лимузин.
- Должны, - сказала я, пожав плечами.
- Смотри, это Джонни, - моя подруга произнесла имя с придыханием. Я проследила за ее взглядом. Он был старшеклассником. Красивый. Я бы сказала чересчур, но его улыбка лишала меня дара речи. У него были светлые волосы и голубые глаза. Я наблюдала, как он подошел к своему мотоциклу. Мы стояли за воротами школы. Мэгги все также пялилась на него, а я делала вид, что мне все равно. Кажется, водителю сегодня не поздоровится.
- Может, тебя подвезти? – я подняла глаза, чтобы увидеть, как Джонни протягивает мне шлем.
Мэгги просто рот открыла. Рука непроизвольно потянулась к волосам. Я завела их за ухо.
- Спасибо, но я жду своего водителя, - улыбка получалась вполне естественной.
- Тогда буду ждать встречи! – он подмигнул мне, заводя мотор. Я почувствовала, как удовольствие разливается по всему моему телу.
Мои плечи расправились, я втянула живот. Боже, пусть эта встреча случится быстрее. Голубые глаза еще раз улыбнулись мне прежде, чем железный конь унес его прочь.
В своих мыслях я уже представила, как он увозит меня за горизонт встречать рассвет. Какое-то неведомое чувство обожгло меня, заставив прошептать его имя про себя, пробуя его на языке…Джонни.

-------
premier amour (фр) - первая любовь[/hide][/spoiler]

[spoiler=Глава 4. Odi et amo*]

[hide]

[thumb]fan-way.com/uploads/posts/2011-04/1302330570_pt...[/thumb]

В настоящей страсти должна быть капля жестокости. А в любви — чуточку насилия

Чак

- Не смей так разговаривать со мной! – ну кто бы не сомневался! Это был любимый довод нашей Королевы! Когда она приказывала, ее губки казались еще аппетитнее. Так, Чак, не стоит отвлекаться, а то проиграешь в той схватке.
- Детка, если дашь мне поговорить с Сереной, то избежишь позорного низложения, - я все еще пытался подойти к Эс, чтобы договориться о вечеринке, но стервочка Блэр не давала никакой возможности.
- Басс, я сказала, что сейчас Эс сейчас занята.
- Но Би…- послышись из-за спины субтильной шатенки, но тут было абсолютно неважно, что Серена длиннонога и почти наголову выше. Тут заправляла Блэр.
Меня бесила каждая буква ее имени. Бесила, потому что заставляла чувствовать желание… Я даже не знаю, желание какого рода. В груди что-то вздымалось и кололо. Она всегда меня задевала, но и я знал ее слабые места.
- Так…Доска, отойди с дороги, - удар ниже пояса, но я, же не виноват, что рядом с фигуристой Сереной Блэр казалось совсем юной. Щеки ее заалели. Я ухмыльнулся. Ничего не мог с собой поделать, наблюдая, как в ее глазах появляется холодное бешенство. Ну, я готов, Уолдорф, я уже знал, что сейчас меня ждет ушат завуалированных оскорблений. Такой она мне нравилась еще больше. Хотя куда уж больше?!
- Басс, что-то даже доски не вешаются тебе на шею, поэтому не будь смешон, - она резко отвернулась, скрывая еще не остывший гнев. И это все? Я чуть не спросил это вслух, но тут до меня дошло, что я ее задел. Да пошла она… Снова злость на грани с желанием прижать к себе и поцеловать. Как хорошо, что она не позволит.
- Ладно, Эс, я и, правда, позвоню лучше вечерком. И пока, монашка, - я прошел прочь, гордо подняв голову. Не хватало еще влюбиться в Уолдорф! Слишком много чести…

***

- Чак, во сколько вечеринка? – Эс говорила шепотом по телефону.
- Откуда звонишь? Из мест, где твоя подружка не достанет. Дай угадаю…Хм, женский туалет? Или мужской? – я улыбнулся. Серена была классной. Никакого занудства, всегда веселая и готовая к экспериментам. Была у нее и подружка под стать. Джорджи. С ней мы вместе пробовали курить, ну, про алкоголь я вообще молчу.
Как хорошо, что при виде пачек денег в клубе никого не волновало, что мне всего четырнадцать. Все удовольствия были открыты передо мной, хотя еще не все, но ведь еще и не вечер.
- Чак, хватит шутить. Так во сколько?
- В восемь в клубе, - вполне громко сказал я, представляя, как бедняга склоняется над телефоном.
Абсолютно не понимал дружбы Эс и Королевы. Как не понимал, почему мне нравилась именно эта жестокая самоуверенная стерва. Она заводила меня во всех смыслах этого слова.
- Отлично. Нет, просто так..- я отключился, не желая слушать, как Серена отчитывается перед Блэр. Знала бы, чем ее подруга занимается с наступлением темноты. Жаль, что Блэр не составит компанию Эс.

***

В обед я вышел из здания школы, чтобы увидеть, как Уолдорф сидит на ступеньках в окружении ни то подружек, ни то свиты. Я секунду смотрел, пока она невольно поправила свои волосы, хотя и не видела моего взгляда. Хороша, стерва. Мысли о ней так и будут роиться в моей голове? Странная эротическая фантазия посетила мой мозг, но я тут, же отказался от нее, заметив ее гневный взгляд в мою сторону.
Я отвел глаза, подумывая, что сегодня нарушу еще один запрет. С возрастом это стало моим хобби, хотя иногда я еще старался слушать отца. Хотя как можно слушать человека, который имеет все, что движется. Интересно, если я сам стану таким… Идея вызвала на моем лице злобную усмешку.
Шатенка снова мотнула головой. Кудряшки разлетелись, открывая нежную шею. Жаль, что не мне суждено поцеловать ее первым.

***

- Чак, а что это? – у Серены округлились глаза, а Джорджи хмыкнула понимающе. Иногда мне кажется, что мы с ней похожи.
- Счастье, - я сделал аккуратную белую дорожку на столе в одной из приватных комнат ночного клуба. Я чувствовал себя мастером, хотя никогда раньше не пробовал наркотики, но видел не раз. Клубы достаточно спокойно относились к обезумевшим подросткам, готовым на все ради удовольствия, ведь они получали за это деньги.
Ощущение было непривычное первую минуту, а потом стало обычно, но я знал, что это еще не все. Джорджи последовала моему примеру, а Серена закусила губу.
- Давай, Эс, это нестрашно,- Джорджи кивнула на дорожку, засмеявшись. Ей явно становилось лучше.
Как Серена принимала наркоту, я помнил отчетливо, но через пять минут понял, что меня уже унесло. Да, это было неплохо. Хорошо, что в комнате никого не было, кроме нас троих.
Я помнил, как Серена сползла по стене, качая головой в волшебном трансе, изредка смеясь.
Джорджи смеялась, пока не прижалась ко мне. Мое тело прореагировало сразу же. Мне было все равно. Я чувствовал животный инстинкт.
Пальцы не слушались. Она хохотала. Я ненавидел ее в этот момент, ощущая, как она ерзает по мне. Если бы не наркота, то я, может, чувствовал себя неловко, а так мне было все равно. Губы расплывались. Изредка я промахивался, когда поглаживал ее упругий зад.
Я почувствовал, как что-то горячее облепило мой рот. Я понял, что это ее губы. Ну, целовались-то мы не раз, но дальше этого не заходило. Меня мало волновало, что у нашего сумасшествия был свидетель в лице катающейся по полу Серены. Ей было так же хорошо, как и моему члену, который терся и тыкался Джорджи между ног. Когда она успела спустить мои брюки? Я был в трусах, из которых упрямо выпирало мое достоинство. Я смотрел на него так, как будто видел впервые. Я уронил ее на кожаный диван, который скрипнул. Ее лицо было размыто, хотя глаза были точно безумны, мне показалось, что стены закружились и упали вместе с нами, погребая нас, но тяжести я не чувствовал. Мои потные руки волнительно соскальзывали по ее бедрам, раздвигая ее ноги. В ответ я слышал смех, который замолкал только, когда я закрывал ей рот поцелуем. Я почувствовал себя животным, которое просто ищет самку, с которой ему надо совокупиться. Я тыкнулся, не думая, что попаду, но она, наконец, перестала смеяться и засопела. Я зажмурил глаза, чувствуя, как ремень моих брюк трется об ее обнаженные ягодицы. Качели уносили меня вверх и вниз. Я понял, что это был секс, когда она резко задергалась подо мной, но я схватил ее, чтобы не дергалась, хотя кончить так и не смог. Наркота сделала меня устойчивым к ее настырным стонам. Я отодвинулся, натягивая боксеры и брюки. Ремень так и остался болтаться. Я упал на диван рядом с ней. В голове мерцали картинки, в которых волнистые кудри открывали нежную шею. Губы улыбались мне, отзываясь болью где-то под сердцем. Глаза дикой лани дразнили, усмехаясь. Блэр… Я вырубился, избавляясь от оков жестокой реальности.

***

Раннее утро встретило нас помятых около клуба. Мне казалось, что мы связаны общей тайной.
- Я домой, - произнесла Серена, под глазами которой красовались синяки.
- Я довезу тебя, - хорошо, что Джорджи была на машине. Встречаться с ней взглядом не хотелось.
- Надо будет повторить, - прошептала она мне. Сейчас я видел ее ясно. Было плохо до рвотного рефлекса. Голова кружилась. Она впилась в мои губы, заставляя меня отклониться от нее.
- Врядли, - я ухмыльнулся сквозь боль, садясь в машину.
В машине я тут же достал бутылку минералки и приложил ко лбу.
Холодная влага с бутылки чуть успокоила меня.
Я почувствовал, как разрывается телефон.
Забавно, но эта была главная стерва Манхэттена, нет, не Блэр, ей еще расти, и расти до Сплетницы. Каждый школьник усердно зачитывался ее байками про старшеклассников. Про меня она еще ничего не писала. Думает, не дорос. Ошибается. Будто в подтверждении своих мыслей я прочитал пост.

Замечено!

Маленькие детки так быстро растут!
И кто бы мог подумать!
И у нас новые нарушители
спокойствия Манхэттена!
Ч. и Дж. в поцелуе на выходе из клуба.
Столь ранний час, столь бурная ночь.
Надеюсь, вы не дадите мне соскучиться!
И застегни ширинку, Ч.

XOXO Сплетница


Я тут же бросил взгляд на брюки. Ширинка была застегнута. Я остервенело улыбнулся сам себе, забывая свои сомнения и глупые чувства к Уолдорф.
Сегодня я нарушил все возможные правила, но, сколько еще запретов на моем пути.
Никаких разочарований, Сплетница. Никакой скуки. Я почувствовал, как слова сами вырываются из моего рта:
- Я же Чак Басс.

Блэр

Это было нежно. Слишком нежно для него. Тонкий шелк моего платья скользил по ногам, окутывал фигуру, летел над полом. Сильная рука крепко прижимала меня к его торсу. Я чувствовала его легкий смешок в моих кудрях. Он, что-то говорил, но я ни как не могла понять слов. Только интонации. Легкие, игривые, нежные. Это было так странно. Я никогда себя так не чувствовала. Горячие пальцы его левой руки переплетаются с моими, ледяными. И тепло, странное, не привычное расползается от руки вверх, к плечу, шее, лицу. И я чувствую как начинают пылать мои щеки. Он ведет меня в танце, так уверенно, словно делал это всю жизнь, и делал это именно со мной. Па, поворот, он чуть отклоняет меня назад, так, что волосы каскадом падают на обнаженные плечи и спину. Еще поворот, его шаг вперед, мой назад. Лацканы его белого пиджака цепляются за вышивку моего белого платья.
- Ты знаешь, как ты красива?- тихо шепчет его голос, опаляя мою шею горячим дыханием.
Я вздрагиваю, от такого интимного жеста. Мне хорошо, как никогда. Я чуть отклоняюсь и вижу улыбку на его красивых губах. И дьявольские искорки в его карих глазах.

Я резко села на постели. Боже! И приснится же такое! С каких пор Чак Басс стал мне сниться? Этот дьявол не должен мучить меня и во снах. Хотя разве такой сон можно назвать мучением. Скорей уж изощренной пыткой, моей души.
- Боже, Блэр,- простонала я,- не хватало еще влюбиться в это отродье. Пусть он и чертовски сексуален.
Я ударила ладошкой по своим губам. Леди так не говорят! Леди вообще не говорят о противных, заносчивый, самовлюбленных мальчишках.
- Доброе утро, мисс Блэр,- в комнату вошла Дорота.
- Ох, Дорота, мне приснился такой кошмар,- я деланно печально вздохнула.
- Права?- удивленно спросила она,- а я-то думала, что вам снится хороший сон. Вы улыбались во сне.
Чертов Басс! И плевать, что леди так не говорят, но он меня достал.
- Нет,- я вскочила с кровати, но опомнившись медленно пошла в ванную,- это был сущий кошмар.

***

- Не смей так разговаривать со мной!
Я старалась выдержать марку. Стояла с высоко поднятой головой, выпрямив спину и с надменным выражением лица. Ведь именно так должна леди реагировать на грубость мужчин. Хотя я все равно чувствовала себя неуютно под его насмешливым взглядом.
- Детка, если дашь мне поговорить с Сереной, то избежишь позорного низложения, - растягивая слова, боже как меня это бесило, протянул Чак.
Он как всегда хотел втянуть мою лучшую подругу в какую-то неприятность. И я из последних сил старалась удержать этого извращенца подальше от Эс.
- Басс, я сказала, что сейчас Эс сейчас занята,- он либо на столько туп, либо жутко упрям. Или и то и другое вместе взятое.
- Но Би…- не уверенно протянула Серена за моей спиной.
Нет уж, милая, я не дам тебе вляпаться в очередную неприятность. И если ради этого мне придется схлестнуться в словесной баталии с Басом, я рискну. Меня бесило все в нем. Его деланно небрежная прическа, идеально выглаженная рубашка, того и гляди захрустит. Аккуратно завязанный галстук и фирменный пиджак, застегнутый на все пуговицы. Ни один ученик Святого Джуда не мог выглядеть в школьной форме так хорошо. Так самоуверенно и изыскано. Так, постой, Би, куда-то не туда тебя занесло.

- Так…Доска, отойди с дороги, - раздраженно закатив глаза, резко ответил он.
Больно. Я стиснула зубы и заставила сосчитать себя до десяти. Глаза защипало, но я сдержалась. Было больно не от его слов, а от глупой надежды, вселенной мне моим не менее глупым сном, что я могу понравиться ему. И не просто мальчишке из параллели, а ему, Чаку Бассу. Глупая малышка Би. Конечно, рядом с такой сексуальной подругой, как Эс, ты выглядишь чертовой серой мышкой. Пусть ей всего лишь четырнадцать, но это не мешает ей быть самой желанной и популярной. А что же, ты Би? Девочка с жуткими комплексами и одержимостью быть идеалом. А Чак Басс как всегда прямолинеен. Он только, что ясно дал понять, что идеалы стали другими. Юбки покороче, кофточки пооткрытей, взгляды поразвратней. Не ты, Блэр.
- Басс, что-то даже доски не вешаются тебе на шею, поэтому не будь смешон, - кажется, я сдаю позиции.
Но сил на словесные баталии не было. Держись, Би. Ты сильная. Такие удары только укрепляют твою волю к победе. Но почему, же так хочется убежать отсюда?
- Ладно, Эс, я и, правда, позвоню лучше вечерком. И пока, монашка, - он стал уходить, а меня раздирало желание кинуть в его голову сумкой.
Монашка, говоришь? Что ж, это вызов и я его принимаю.

***

- Блэр, милая, ты просто бесподобна!
- Спасибо, миссис Ван-дер-Вудсен,- я улыбнулась в ответ на нежную улыбку Лили.
Я не только выглядела бесподобно, но и чувствовала себя соответствующе.
- А где Серена?- я пробежалась глазами по залу, но подруги, ни где не было видно.
- О!- Лили погрустнела,- она не важно себя чувствует. Решила съездить в Хэмптон на пару дней. Такая жалось, что она пропустит этот бал. А разве она тебя не предупредила, что уедет?
Я удержала на лице вежливую улыбку. Чертов Басс, я больше чем уверена, что он все-таки втянул Серену в очередную передрягу. Наивная Лили, в своей погоне за мужьями, она совсем не замечала, что творится с дочерью. Но мать Эс мне нравилась, всегда элегантная, утонченная. Она светилась и притягивала, как и Серена, но каким-то другим, нежным, светом.
- Конечно!- я захлопала ресницами,- она мне говорила. Просто со всеми этими хлопотами с балом, у меня вылетело из головы.
Лили облегченно улыбнулась. Похоже мне пора ставить Серену на счетчик. Сколько я уже прикрывала ее? Так можно и миллионершей стать.
- Блэр?- к нам подошел Нэйт.
Ах, Нэйт Арчибальд. Сладкая конфетка, среди всей этой мишуры и горечи. Ты настоящий принц, мечта любой девушки. Моя мечта.
- Красивое платье,- как-то неуклюже сказал он.
Я проглотила легкую обиду. Ведь мне так хотелось произвести на него впечатление. Он был одним из пунктиков в моей лестнице жизни. Прекрасный парень, воспитанный, с хорошей семьей. Чем не залог идеального будущего? И ведь не каждому дан такой острый язык как у Чака!
- Спасибо,- улыбнулась я, принимая его руку.
Первый шаг к цели сделан.

***

- Блэр, я хотел тебе сказать,- мы танцевали уже третий вальс подряд.
А я все скользила взглядом по залу. Кого я искала? Может, все же Серена передумала и явилась на бал? И, нет, конечно, я не ожидала увидеть здесь этого подонабасска.
- Да,- я рассеяно посмотрела на него.
- В общем,- я чувствовала, как его рука напряглась на моей талии. Но это не вызвала в моем сердце ничего кроме раздражение, он же помнет шелк! Боже, что с тобой, Би? Вот же он, твой принц, стоит перед тобой и собирается сделать самый ответственный шаг в его жизни. А ты? Сравниваешь его прикосновения. Да было бы с чем, а то со сном!
- Я хотел спросить тебя,- продолжал Нэйт, еле переставляя ноги, так, что мое шикарное белое платье едва калышалось.
В дверях мелькнула чья-то тень и сердце екнуло. Я чуть повернула голову, но увидела только какого-то мальчишку в белом пиджаке. Разочарование горькой пилюлей упало в желудок, сворачивая его в узел.
- Ты будешь моей девушкой?- не уверенно спросил Нэйт.
Секундная заминка. Вздох. Мысленное прощай глупостям, что творятся с моим сердцем.
- Да,- уверенно выдохнула я.
Прощай, Чак Басс. Теперь я не монашка, которая маячит в тени славы своей великолепной подруги. Теперь я девушка твоего лучшего друга. Попробуй переплюнь.

------
Odi et amo (лат) – люблю и ненавижу[/hide][/spoiler]

[spoiler=Глава 5. Chasing the Dream*]

[hide]

[thumb]fan-way.com/uploads/posts/2011-04/1302330665_ko...[/thumb]

Мечта и действительность сливаются в любви

Барт

Я услышал этот смех во время ужина с друзьями в баре «У Уорена». Не то, что бы я был слишком падок на женский смех, но что-то было в этом открытом, таком заразительном и веселом смехе. Я обернулся и увидел за столиком напротив трех девушке. На вид им было около семнадцати. Три подружки, что пописали текилу. Суди по скорости наполнения рюмок и все более громким разговорам, это они делали впервые и на спор. Три совершенно не похожие внешне девушки. Блондинка, с высокой прической, слишком ярко накрашенная. Жгучая коренастая брюнетка, видимо в ее крови течет ген испанцев. И шатенка. Что сидела ко мне в пол оборота и смеялась. Она откидывала голову назад, так что тяжелые завитки ее локонов падали каскадом на спину, как шелковый водопад. стройная шея тронутая золотистым загаром, или это отсвет приглушенных шатром ламп, выгибалась и так манила. Ее шелковое платье в мелкий горошек, так мягко обрисовывало черты ее хрупкого тела, что горячая волна поднялась внутри меня. Я был уже готов покинуть своих друзей и подкатить к этой притягательной веселой девчонке, когда она будто почувствовав мой взгляд, обернулась. Я натолкнулся на ясный, что удивительно, судя по почти пустой бутылке текилы, взгляд глаз цвета молочного шоколада. Странное чувство заставило меня смотреть на нее даже, когда она чуть усмехнувшись, вернулась к разговору с подругами. Я уже видел эти глаза! Они годами преследовали меня во сне, заставляя как одержимого гоняться за всеми кареглазыми шатенками.
- Аппетитная,- прохрипел мне в ухо Алан.
Я проследил за его взглядом и сжал кулаки. Этот пьяный поддонок с таким вожделением смотрел на эту таинственную шатенку.
- Попридержи язык,- прорычал я.
Что-то холодное и ядовитое провернулось во мне, когда он облизывался, следя таким плотоядным взглядом за движениями девушки.
- Она не твоя собственность,- усмехнулся Алан,- так что остынь, Басс.
Собственность или не собственность, это было не важно. Просто я никогда не реагировал на комментарии и взгляды друзей с каким-то болезненным волнением и злостью. Нет, естественно, у нас бывало в порядке вещей провести ночь с донной и той же девушкой. И раньше меня совсем не волновало, если я удовлетворенный сидел в гостиной нашей съемной квартиры и слушал, как та же девчонка утоляет физический голо Алана и Сэта. Но сейчас, одна мысль о том, что это нежное создание может быть отдано во власть этих похотливых ублюдков, меня бесила.
- Легче, Алан,- я встал и положил руку на плечо друга,- эта малышка моя.
- С каких пор ты стал таким жадным, Барт?- Алан поднялся и поиграл мускулами на шее,- мы же всегда делились всем. Я протянул тебя на это пригретое местечко в Корпорации, и ты мой должник…
Не смотря на то, что Алан был старше меня, влиятельней и сильней. Сейчас я, почему-то чувствовал себя победителем. Я слышал, как девичий смех стих, и краем глаза заметил, что шатенка следит за нашей потасовкой.
- Не будь идиотом, Алан,- мои губы сложились в ставшую для меня традиционной маску холодности и надмение,- если бы не я, ты бы уже давно кубарем полетел из Корпорации.
- Эй, ребята,- Сэт встал со своего места,- ну вы чего. Какая-то баба не стоит вашей ругани…
Мой удар хоть и был неожиданным, но цели своей не промазал. Сэт перелетел через столики, сметая с них выпивку и чипсы. В зала мгновенно наступил хаос, посетители закричали, охранники ринулись к нам через толпу. Я резко обернулся и нос к носу столкнулся со своей шанекой. С каких пор она стала моей?
- Сюда,- громким шепотом сказала она, хватая меня за руку.
Мы пробежала через зал и выскочили на улицу. Сентябрь был на удивление теплым и ясным.
- Лучше уйти подальше,- девушка, не отпуская моей руки, потянула меня в переулок.
За тобой хоть на край света, крошка. Мы бежали по ночным улицам, и по шуму прибоя я понял, что залив где-то не далеко. Это было смешно и глупо убегать от Алана и драки. Я не дрался лет с четырнадцати. Хотя исправно занимался кигбоксингом. Тело мое было развито гораздо лучше, чем у большинства семнадцатилетних ребят. Но я слишком хорошо знал, что не кулаками прокладывается дорога к власти. Хитрость и находчивость были моим коньком. И именно благодаря ним я уже добрался до стратегического отдела в одной из самых влиятельных компаний Америки. Сейчас же я вновь ощутил себя не парнем, пробивающимся среди запруженной Уолл-Стрит, идущий к вершине по головам и в обход законом. Я был мальчишкой, что убегал по ночным улицам, увлекаемый очаровательной девушкой.
- Думаю, хватит,- девушка отпустила мою руку и повалилась на осыпанную росой траву. Я сел рядом и снял с себя куртку, накидывая на ее хрупкие плечики. Она беспечным жестом откинула волосы и стала смотреть на залив. Я же смотрел на нее. Где я мог видеть ее? Кто она? И почему так привлекает? Девушка не была образцом красоты, но в ней была какая-то тайна, которую я так хотел разгадать. Темные ресницы роняли тени на ее шоколадные глаза, что отражали огни ночного города.
Смутное воспоминание заставило меня занервничать. И в то же время я был преисполнен какого-то нервного ожидания чуда.
- Эвелин?- я не узнавал собственного голоса.
Девушка повернулась ко мне. В ее взгляде не было узнавания, ведь наша предыдущая встреча длилась лишь мгновение. Но и страха в них не было. Она улыбалась мне открыто и нежно. Так как не улыбался ни кто. Ее головка качнулась, давая согласие и сердце мое пустилось в бешеный скачь.


Вернулся я домой лишь ближе к рассвету. Тело ломило от усталости, костяшки пальцев ныли, но я был преисполнен воодушевления и надежд. Я, снова, повстречал свою Эвелин. И теперь она не была лишь сказочным видением. Она была здесь и сейчас. Студентка первого курса Нью-Йоркского Университета. Мы всю ночь на пролет гуляли и говорили, говорили, говорили. Я ни разу в жизни не говорил о стольких глупостях, при этом получая такое удовольствие.
- Вернулся?- хриплый голос Алана вырвал меня из состояния фейфории.
Я напрягся. Ругаться с ним не хотелось. Но если он хоть слово скажет про Эвелин, я его по стенке размажу.
- Глупый мальчишка,- как-то устало сказал он,- в этом мире нет места чувствам. Если ты хочешь чего-то добиться, тебе придется забыть о том, что ты умеешь чувствовать. Ты красив и обаятелен. Так что забудь свою нимфу и найди богатенькую дочку местного банкира. Тебе нужны деньги. Так что пора расставить приоритеты, мальчик. Либо любовь, либо бизнес.
Он говорил это так отстраненно и безразлично, что я с необычной силой ощущал правоту его слов. Я был амбициозен и находчив. Но без влиятельного покровительства врятли пробьюсь дальше. Я сжал челюсти, так что заскрипели зубы. Я нашел свою мечту, но она пришла не вовремя.

Элеонор

- Еще чаю, Маргарет? - я сидела в мягком кресле и наблюдала, как моя мама пытается всячески угодить нашей гостье. Я старалась не замечать, как Корнелия постоянно обращалась ко мне, вовлекая в эту изнурительную беседу.
- Элеонор, говорят, прекрасно шьет? – эта тучная женщина, которая была руководителем какого-то комитета, сдвинула очки на переносицу, чтобы бросить на меня любопытный взгляд.
Мне стало неуютно. Моя мама мило улыбнулась, подливая чай в фарфоровую чашечку, которая казалось частью детского сервиза в руках этой женщины.
Я беспокойно бросила взгляд на часы. Почти девять.
- Мама, извиняюсь, но я хотела лечь пораньше. Завтра контрольная в школе, - осталось только присесть в реверансе, чтобы моя речь походила на речь девушки из знатного рода века шестнадцатого.
Корнелия снова растянулась в довольной улыбке. Отлично, успех был обеспечен.
Я попрощалась с толстой женщиной и выскользнула из комнаты.
По лестнице я вбежала неслышно. Моя комната уже давно стала единственным убежищем в этом сумасшедшем доме. Я не удивлялась, что моя мать постоянно принимает какие-то таблетки. Поучать меня часов пятнадцать в сутки - какое напряжение! Меня иногда передергивало от моей матери, ее идеальность скорее раздражала - никакой изюминки, глазу было не за что зацепиться. Я точно знала, что никогда не стану такой же. Это было главным моим достоинством.
Я зашла в комнату. Достала джинсы, они привычно облегали мои бедра. Я распустила волосы по плечам, накинула кофту на плечи. Подкралась к двери. Я чувствовала себя героиней фильма про шпионов. Я почти ничего не боялась. Только стук сердца и напряженный взгляд выдавали мое волнение.
Дверь закрылась за мной, замок щелкнул, я довольно вытащила ключ. Теперь никто не узнает, что меня нет в комнате. Корнелия, конечно, устроит концерт с утра, отец будет хмуриться и читать нотации. В этом они были одинаковы. Все это имело ничтожно значение. Я спустилась по лестнице, прижимаясь спиной к стене, которая холодила мою кожу.
- Дорогая, Элли прекрасная девушка, но уж больно худа, - я представила, как эта Маргарет мерно покачивает своим вторым подбородком.
Я не стала вслушиваться в слова своей матери, прошла вдоль лестницы, пересекая кухню, где находилась спасительная задняя дверь - кроличья нора, в которой я скрывалась несколько раз в неделю. Через несколько секунд прохладный ночной воздух остудил мои горящие щеки.
Я пробежала по заднему двору, потом вышла на улицу. Через дом на противоположной стороне улицы я услышала рычание. Глухой звук пронизывал ночную тишину, подгоняя меня.
- Извини, я опоздала, - я почти не видела его, ощущая только близость его тела, от которой непривычно пересохли губы.
- Думал, ты не придешь, - Джонни почти шептал.
- Ты обещал меня прокатить, - робко сказала я.
- Вот я и думал, что ты струсила, - я знала, что он чуть дразнит меня. Хоть между нами и была год разницы, мне всегда казалось, что он считает меня маленькой домашней девочкой.
Я перекинула ноги и села на мотоцикл.
- Так мы едем? – улыбка тронула мои губы. Боевой дух моментально исчез, как только он сел передо мной, протянув шлем.
- Это обязательно? – я не могла представить себя в шлеме.
- Конечно, - в его голосе снова послышался смешок.
Я не поняла, что он сделал, но ночь пронзил рев. Я вздрогнула, нацепила шлем и робко положила свои руки ему на талию. Свет фары осветил полукруг, ночь зашелестела и расступилась. Мне показалось, что мы оторвались от земли. Мои руки обхватили Джонни, забывая обо всех приличиях. Через несколько минут мы выехали на дорогу, уходящую за горизонт. Я почувствовала, как Джонни отжимает рукоятку газа. Ветер ударил в лицо, его прохлада заставила меня укутаться в тепло мужского тела. Если бы не мерный шорох шин по асфальту, то я бы решила, что мы рассекаем небо в поисках звезд. Я открыла глаза, изо рта вырвался беззвучный крик.
Я была птицей в этот момент. Сердце ликовало. Мы слились- железный зверь, Джонни и я. Мы неслись и гнали. Не было пределов, кроме тонкой светлой линии вдалеке. Горизонт заставлял верить в недостижимость и вечность этого момента безграничной свободы и безбрежного счастья.

***

- Не замерзла? - мы чуть-чуть не доехали до горизонта, когда Джонни остановил зверя.
Он закурил в сторону, но горьковатый и пряный дым сигарет касался моих ноздрей, которые трепетали от восторга.
Я подошла к нему ближе, крадучись, будто хотела украсть. Нет, я не хотела, я мечтала своровать его сердце. Меня дурманил его запах, который я вдыхала так часто за эту неделю.
Джонни обнял меня, прижимая к себе ближе. Я подняла голову. Его губы со вздохом опустились на мои. Глаза закрылись, отодвигая окружающий мир. Существовали только его прохладные губы, захватывающие мои. Едкий дым проник в мои губы, заставляя вдохнуть его. Я вздохнула слишком глубоко, отчего тут же запершило в горле.
Он чуть отстранился, заглядывая в мои слезящиеся глаза.
Я даже в темноте поняла, что он едва сдерживает смех.
Сигарета упала крошечным оранжевым огоньком в темноту ночи, проваливаясь в нее. Вокруг снова стало темно.
- Несмешно, - чуть обиженно пролепетала я, гордо вскинув голову.
- Маленькая малиновка, - голос Джонни был чуть хриплый, в нем еще слышались отголоски сдерживаемого смеха.
- Кто? – я прижалась к нему, обнимая.
- Птичка, которая ничего не боится, но не может позволить себе свободы больше, чем ей позволят, - тихо добавил Джонни, поглаживая мои волосы.
Я на мгновение задумалась над его словами. Мне бы хотелось расправить крылья и улететь, но от моей золотой клетки не так-то просто избавиться.
Стоило мне чуть поднять лицо, как его губы вновь накрыли мои. Его язык проник в мой рот стремительно, заставляя изгибаться в поисках новой близости. Я прижалась к его телу, будто оно должно было спасти меня от всех мыслей и сомнений, мучающих меня. Его губы с радостью принимали мои, открывая новые грани страсти, охватившей, словно вихрь, обоих. Я задыхалась, дыша рвано.
Джонни отпустил меня. Мне нечего было сказать ему, все тело пронизывали изнутри иголочки удовольствия и счастья.
- Пора, - тихо прошептала я, прижимаясь лбом к его груди.
- Домой? – в его голосе послышалась грусть.
- Да, только обратно хочу ехать еще быстрее, - я знала, что мои слова звучат глупо, но я была уже безнадежна. Безнадежно влюблена.

***

Дорога обратно пролетела незаметно. Скорость казалось просто запредельной.
Я раскинула руки, когда мы стали подъезжать к дому, чтобы вновь на блаженные секунды слиться с ночью. Стать свободной птицей. Я не могла не мечтать вылететь из гнезда, где я как будто была подложенным птенцом.
Мотоцикл остановился. Я встала, стараясь не затягивать прощание, потому что в этом случае чувство одиночества мучило меня еще сильнее. Близость Джонни была спасительной для моей жаждущей свободы души.
- Когда увижу тебя вновь? – Джонни держал рукав моей кофты, не желая отпускать меня домой.
- Скоро, - мне хотелось пообещать, что завтра я вылечу к нему из золотой клетки, и мы снова устремимся к горизонту, но сделать этого я не могла.
Его прохладные губы поцеловали меня в лоб.
- Доброй ночи, Элли, -я выпорхнула из его объятий.
- Доброй, - прошептала я, дотрагиваясь до него на прощание. Его пальцы на мгновение переплелись с моими. Этого мгновения хватило, чтобы почувствовать слезы радости на глазах. Они уже высохли, когда за спиной я услышала снова рычание мотоцикла. Зверь скрылся в темноте, унося мою любовь с собой в ночь. Темнота расступилась, давая путь полукругу света фар и моей надежде на счастье.

-----
Chasing the Dream - в погоне за мечтой[/hide][/spoiler]

@темы: Завершенные, Макси, Чак Басс, Блэр Уолдорф, Чэйр, Барт Басс, Элионор Уордорф, NC-17, Прода, Сплетница, Фанфики

---

Фанфик: Angel in disguise (NC-17)

Автор: художник и Ksusha17
Автор обложки: Black Girl
Персонажи: Чак/Блэр, Барт Басс, Элеонор Уолдорф
Статус: Завершен

Краткое содержание:
Don't give up on the dream

Angel in disguise

Глава 1. Портики и jupe*

Иногда хватает мгновения, чтобы забыть жизнь, а иногда не хватает жизни, чтобы забыть мгновение.

Барт

Нью-Йорк встречал нас шумным потоком новеньких машин, мчавшихся по автостраде, унося своих владельцев, упакованных в твидовые пиджаки или алые платья с высоким поясом. Все это казалось жутко красивым и невероятно необычным для мальчишки родом из маленького городка на севере Техаса. Но что больше всего меня поразило, так это здания, буквально упирающиеся в небеса.
- Барт, не отставай! - окрикнул меня отец.
Я насупился и поплелся за куда-то спешащими взрослыми. Этот огромный город, неофициальная столица США, для фермерского мальчишки казалась просто Седьмым Небом. Но чем дольше я смотрел по сторонам, тем больше мое настроение портилось. Что-то в окружающем мире было не так. Прохожие старались обходить нас с отцом подальше, смотрели нам в след и ехидно переглядывались. Я ни как не мог понять, что в нас такого, раз люди смотрели с таким презрением.
Мимо на бешеной скорости пронесся Ford Torino, я видел такой только на картинке. Но в жизни этот зверь был просто, ни с чем не сравним. Рык его двигателя уже затихал в дали, а я все смотрел ему в след, пятясь, ведь не хотелось получить нагоняй от отца. Эта машина меня завораживала. Вот бы иметь такую! Как бы обзавидовались Кларк и Джонни, если бы мы с отцом вернулись домой на таком! Ярко- красная машина затесалась среди бешеного потока таких же шустрых машинок, когда я почувствовал резкий толчок в спину. Я не успел сгруппироваться и полетел на асфальт. Удар был сильным, ладошки и колени, не прикрытые короткими шортами, сразу засаднило. Да, голый асфальт это вам не вспаханное поле.
- Понаехала деревенщина!- проворчал мой обидчик.
Я посмотрел на него сквозь упавшие на глаза волосы. Волосы свои я тоже ненавидел. Он росли так быстро, что приходилось стричься два раза в месяц. Но сейчас маме было не до меня, и мои пакли свисали почти до плеч. Обидчиком же оказался мужик со свисающим через кожаный ремень брюхом. Мама бы сказала, что таким его сделал фаст-фуд, такой популярный в больших городах. А я думаю, что он такой от своей лени, вон как передвигается вразвалочку.
- Ты кого тут деревенщиной назвал!- я вскочил на ноги и сжал кулаки.
Мужик оторопело посмотрел на меня, а потом пошел красными пятнами и засопел. Он сжал свои пальцы-сосиски, так что туда поместилось бы три моих кулака.
- Ты еще и кудахтать умеешь, цыпленок,- прохрипел он.
На его тенисной футболке темнели пятна от пота, и он задыхался в душном городе.
- А тебе бы сало-то сбросить, дядя,- издевательски хмыкнул я,- А то боюсь, оно на тебе растает.
Мужик замахнулся, но я был ловким малым, не зря меня боялась вся округа. Я отпрыгнул в сторону. Мужик промазал и под своим весом закачался и чуть не свалился. Я расплылся в довольной ухмылке. Резкий звук клаксона заставил меня подскочить на месте. Я стоял на проезжей части, и прямо на меня неслось желтое такси. Резкий рывок, и я уже смотрю в злые голубые глаза, так похожие на мои собственные. Глаза моего отца...
- Будь ты проклят, мальчишка,- прошипел он сквозь стиснутые зубы, сжимая мой локоть,- Когда ты поймешь, что игры здесь небезопасны?!
Отец отпихнул мой локоть так, что я чуть не свалился. Он зашагал дальше, не оборачиваясь. Я зло оглянулся на виновника моего падения. Мужик ухмылялся и протирал платочком пот со лба. Вот ведь говнюк! Я зашагал за удаляющимся отцом, зло стуча своими ботинками по плавящемуся асфальту, но этот звук тонул в грохоте мегаполиса.
- Этот город задавит тебя, цыпленок,- полетело в след,- Попомни мои слова!
Ну это ты зря сказал, дядя. Я сжал кулаки и побежал за отцом. Не стоит ставить условия Барту Бассу.

***

- Сиди здесь и никуда, слышишь, никуда не уходи,- отец усадил меня на высокий пластиковый стул в приемной и присел на корточки, теперь его глаза буравила меня насквозь,- Я вернусь через полчаса. И хочу, что бы ты оставался на этом месте. У меня нет времени искать тебя по округе.
Я посмотрел на него из-под насупленных бровей. Терпеть не могу, когда он разговаривает со мной как с маленьким! В нашей банде я был главным, так что я имел право, чтобы отец относился ко мне как ко взрослому. Но он упорно предпочитал стегать меня ремнем за провинности или не обращать внимание на мои просьбы.
- Почему я не мог остаться дома?- я сунул руки в карманы шорт.
Нет, я не боялся своего отца, и его перепады настроения я уже научится избегать. Просто когда остаешься с ним один на один, лучше не высовываться. Таким человеком как мой отец больно не покрутишь, что не относится к моим друзьям. Эти мелкие трусливые собачонки знают своего хозяина, то есть меня! А ведь на сегодня намечалась отличная заварушка! Кларк нашел старенький мотоцикл, еще с доисторических времен хранившегося на ферме одного не менее старого дедка. Неизвестно на ходу ли это чудо техники, но стырить его было бы неплохо. Но эта поездка отца разбила все мои надежды представить себя Джузеппе Визенци, известным мотогонщиком.
- Потому что твоя мать сейчас не в состоянии присмотреть за тобой,- отец все раздражался и раздражался,- Послушай, Барт…
Он не успел закончить. Секретарша на высоченных шпильках и в пиджаке с такими плечиками, что казалось, будто она косит под шкаф, обратилась к отцу.
- Мистер Басс,- жеманно шлепая алыми губами, она оторвалась от своих бумаг,- Вы можете пройти.
Отец поднялся, морщась, видимо, затекли ноги. Кинул на меня резкий, предупреждающий взгляд и пошел к двери. Скучнее дела, чем сидеть на пластиковом стуле, и смотреть на длиннющие ногти дуры-секретарши, бегающие по кнопочкам печатной машинки, и придумать нельзя. Я продержался десять минут. Целых десять минут безделья! Я соскользнул со стула, и он неприятно скрипнул. Девушка за столом кинула на меня взгляд и раздраженно вздохнула. Я не обратил на это внимание, взрослые часто ведут себя как дети.
- Мальчик.
Это она мне?!
- Хочешь конфетку?- она выдвинула ящик стола и достала из его недр пресловутую конфету в яркой обертке.
Нет, на, что меня за девочку принимает? Хотя конфет я не ел уже давно. Но гордость не позволила взять угощение, словно я какой-то щенок.
- Ешьте свои конфеты сами,- я деловито, по крайней мере, я так думал, отвернулся.
- Ах, ты дурак,- обиделась секретарша,- Ты в своей деревне, наверное, таких и ни ел никогда!
Вот это уже было слишком! Меня второй раз в день называют деревенщиной!
- А вы в своем городе, наверное, даже не знаете, что такое свобода!- я побежал к выходу.
Нет, эти люди бросают мне вызов, от такого не отказываются. Если они считают, что я ничего никогда не добьюсь, значит, они глупцы! Я бежал, пока не закололо в боку. Думать о том, что отец со мной сделает, когда не найдет на этом ужасном стуле, я не хотел. Мне открылся вид на необъятный парк. Такой ухоженный, что стало противно.
Я прогуливался среди аккуратных кустов и дорожек без единого листика или бумажки. Все было так правильно, даже дамочки с колясками и бегающая детвора в белых штанишках. Вот ведь странная вещь, как можно надевать белое на прогулку? У меня была одна единственная белая вещь - рубашка, и та куплена к школе. А эти бегали себе, и мамаши их не ругали за зеленые пятна от травы.
Я как раз проходил мимо лотка с мороженым. Все же стоило забрать у той дуры-секретарши конфетку. От вида сладостей скрутило живот.
- Я хочу клубничного! - сказала девчонка, подошедшая к лотку.
Она заворожено смотрела, как мороженщик аккуратно достает розовые шарики и кладет их в хрустящий стаканчик. Я тоже не мог оторвать взгляда он этих шариков. У нас такого не продавали.
- Персиковое вкусней,- я не успел подумать, как сказал это.
Девочка заинтересованно посмотрела на меня.
- Ни капельки! И почему же ты тогда его не ешь?- она чуть склонила голову на бок и улыбнулась.
Но это был удар ниже пояса. Не мог же я сказать, что у меня просто на просто нет денег!
- Ха! клубничное слишком приторное и оно розовое! чисто девчачий цвет!- фыркнул я, демонстративно засовывая руки в шорты,- И вообще мороженое любят только девочки. А то, что персиковое вкуснее - давно признанный факт!
Я понимал, что сморозил настоящую глупость, но лучше хоть, что-то говорить, чем наблюдать за тем как сладкие капли ее мороженого стекают по хрустящему рожку.
- Ну и ешь свое персиковое! А я буду, есть клубничное! - девочка демонстративно откусила кусочек, измазав губы сладостью.
Я сжал губы в тонкую полоску, наблюдая, как девочка кончиком языка слизывает розовое мороженое. Было обидно до слез, ведь я никогда не ел такого мороженого. Но и признаваться я не стал.
- Все равно ты не права! И что спорить с глупой куклой!- я обвел рукой ее платье.
Ее платье и аккуратно уложенные волосы напоминали мне тех кукол Барби, что были у Триши. Хотя эта кукла выглядела куда симпатичней, чем ее пластиковые копии.
- Сам ты кукла! - похоже, девочка обиделась, - Ты посмотри на себя! Ты грязный...
Носик девчушки подозрительно сморщился, когда она внимательно присмотрелась о мне.
- И это у тебя девчачья прическа!- сделала вывод она.
Я зло тряхнул волосами и уставился на нее тяжелым взглядом.
- Может я и не выгляжу как теленок вылизанный заботливой коровой, то это не значит, что я девчонка!- фыркнул я, лучшая защита - это нападение,- И кулаки у меня не девчачьи.
Я сжал кулак с ободранной ладошкой и обитыми костяшками. Девочка отступила на шаг. Так-то лучше! Я самодовольно усмехнулся. Девчонки не любили вида ссадин! Это всегда срабатывало, я понял это уже давно. Если мне надоедала эта трещотка Триша, было достаточно показать ей таракана или новый синяк.
- Элли, отойди от этого голодранца! - сказала подошедшая женщина.
- А тебе не больно? - девочка жалостливо смотрела на мои избитые руки.
Я чуть отступил, увидев серьезный вид женщины, но не испугался. И не таких мы видали!
- Боевые шрамы, они не болят, а напоминают о победах!- хвастливо ответил я, а потом решил подразнить ее,- Элли.
Девчонка с любопытством смотрела на меня. Мне не нравился такой взгляд, я сразу чувствовал себя маленьким!
- Люсия, купи ему тоже мороженого! Он будет моим новым другом!- неожиданно сказала эта Элли, обращаясь к женщине.
- Мисс Элли, что вы говорите!- запричитала пожилая тетка.
Девочка топнула ногой, и няня протянула мороженщику деньги, покачав головой. Я видел, что эта девочка из богатой семьи и то, как легко она раздавала приказания и деньги, покоробило меня. И в тоже время мне захотелось стать таким же, как она. Интересно, каково это, когда тебя всегда слушаются? Все бегают вокруг тебя и ждут твоего внимания. Тебе не приходится трудиться, что бы заработать эти пять долларов на мороженое. Достаточно всего лишь махнуть рукой.
- Вот еще!- деланно фыркнул я,- Мне не нужна милостыня. Я может и беден, но не отчаялся!
Я понимал, что так и не смог скрыть своего желания, слишком уж аппетитно выглядело мороженое.
- Я хочу, чтобы взял его, - Элли протянула мороженое мне. - Пожалуйста.
Я с сомнением посмотрел на нее. Не только богата, но и хорошо воспитана. А я-то думал, что все богачи наглые и злые. Я уже хоте было выполнить ее желание, когда услышал голос отца.
- Барт!- раздался грозный крик,
Я вздрогнул и обернулся.
- Я говорил тебе не убегать, проклятый мальчишка!- отец схватил меня за руку и потащил к выходу из парка.
Я тащился за ним, почти повиснув в его стальной хватке. Я кинул последний взгляд на девочку с двумя рожками мороженого в руках. Но вот они остались за поворотом, а меня раздирали мысли о ней.

***


Мы возвращались из Нью-Йорка на поезде. Под мерное покачивание и стук колес отец быстро уснул. А я сидел и смотрел на пролетающие пейзажи. Отцу так и не удалось найти инвесторов для нашей фермы. Мы несли убытки, и как он собирается вести дела дальше я не знал. Но меня это и не беспокоило. Сейчас меня мучила одна мысль. За то не долгое время, что я пробыл в этом городе, я повстречал немало людей, и все они видели во мне всего лишь ободранного мальчишку. Но эта девочка, Элли, показала мне, что не все люди одинаковы. Но главным все равно оставалось одно. Только тот, у кого есть деньги, будет что-то значить. А денег у меня не было. Я пока не знал, как я их заработаю, но одно я знал точно - я не хочу быть бедным!

Элеонор

Сегодня бы мой день рождения, а я с четырех лет усвоила, что в свой день рождение лучше проснуться пораньше. Ведь чем раньше проснешься, тем быстрее получишь подарки!
- Элеонор Батлер, вы сегодня встали ни свет, ни заря, - папа подхватил меня на руки, проделав круг вокруг свой оси, пока я радостно не взвизгнула. Папа уходил рано каждое утро, поэтому я ни капельки не удивилась, застав его с чашкой кофе и газетой в руках.
- Наш медвежонок совсем вырос!
Мой папа удивительный человек, потому что, несмотря на большую любовь ко мне и маме, он бывает таким строгим, что мне иногда хочется спросить, как это у него выходит. Правда, однажды я слышала, как он сказал маме, что он только из-за любви ко мне такой строгий, но этого я не поняла пока. Надо будет спросить у мамы.
- Папа, а что я получу в подарок? – я села к нему на колени и стала болтать ногами, но уже на втором движении моих ножек отец посмотрел на меня строго, заставив перестать.
- Элли, сколько раз можно говорить, что так спрашивать неприлично? – папа нахмурился, но потом вновь улыбнулся. – Ладно, ты узнаешь о подарке чуть позже, когда придут твои друзья и папа вернется с работы.
- Друзья…- теперь уже я скисла, сложив руки на груди и поерзав на его больших коленях. Все эти друзья были детьми папиных коллег. Папины друзья все время ходили в одинаковых черных костюмах и галстуках, и дети у них были жадные вредины.
- Мисс Элли, вот вы где, а я вас по всему дому обыскалась, - в гостиную вошла Люсия, моя няня. Я тут же спрыгнула с коленей и бросилась к ней на шею. Она, посмеиваясь, прижала меня к своей мягкой груди. От нее всегда пахло булочками с корицей, а еще она очень меня любила, поэтому я частенько пользовалась ее добротой, когда надо было избежать запретов родителей. – С днем рождения, мисс Элли. Ваша мама ждет вас наверху, чтобы причесать.
Я поникла. Моя мама, Корнелия Батлер, считала, что она поступает как настоящая мама, если сама причесывает меня каждое утро, но это обычно стоило мне кучи выдранных волос.
- Я буду ждать, папа, - сказала, подбежав к отцу и наградив его поцелуем. Он потрепал меня по голове, а потом я нехотя пошла с Люсией за руку наверх, периодически повисая на ней.
- Элли, почему ты спустилась в гостиную непричесанной?! Сколько раз тебе повторять, что так не принято. Ты же не хочешь, чтобы тебе прозвали замарашкой?! – мама покачала головой, а потом подошла ближе и поцеловала меня в щеку. – И с Днем рождения, дорогая. Ты совсем большая…
Я поняла, что мама расчувствовалась, потому что в ее глазах блеснули слезинки, но потом она улыбнулась.
- А теперь я сделаю тебе красивую прическу, Элли, - мама достала мою самую нелюбимую расческу с острыми зубьями. Я послушно села на стул, наблюдая, как Люсия стала заправлять мою кровать.
- Мам, а чем мы сегодня займемся? – я с надеждой посмотрела на маму, обдумывая наш поход в магазин игрушек или в кондитерскую.
- Дорогая, ты же знаешь, что у нас вечером гости, поэтому твоя мама должна все приготовить. Ты же хочешь, чтобы твое день рождение удалось на славу? – расческа провела по моим волосам, заставляя поморщиться. И почему мои волосы не такие гладкие, как у мамы?!
- Тогда можно мне в парк с Люсией, - я решила не сдаваться, наклоняя голову, когда мама в очередной раз стала проводить расческой по моим вьющимся волосам.
- Какие непослушные! Хорошо, можно, только в обед вы обе должны быть здесь. Тебе еще нужно приготовить наряд и благодарственную речь, - мама довольно улыбнулась, рассматривая кичку на моей голове.
Ненавижу благодарственные речи! Почему я должна благодарить этих противных мальчишек и высокомерных девчонок за то, что они пришли ко мне на день рождение!
- Мисс Элли, одевайтесь скорее, пойдем с вами в парк, - Люсия улыбнулась мне, когда моя мама вышла из комнаты, напевая что-то себе под нос.
- И у меня есть для вас небольшой подарок, мисс Элли, - вот эти слова няни заставили меня радостно запрыгать на одной ножке до гардероба, где я стала напяливать на себя крохотное розовое платье и носочки.
- Какой подарок? – начала я изводить Люсию, едва мы вышли на улицу.
- Мисс Элли, мы же только вышли на улицу, - Люсия хитро улыбнулась мне, но изображать строгость у нее получалось плохо.
- А в парке будет подарок? – я вприпрыжку шла рядом. Так мне разрешалось делать только, когда родителей не было. В свой день рождение я решила позволить себе эту слабость.
- Если вы перестанете прыгать, то будет, - Люсия улыбнулась мне.
- А он большой? – радостно спросила я, зная, что до парка идти всего пять минут.
- Мисс Элли, - одернула меня Люсия, но я отпустила ее руку и побежала, заставив мою пожилую няню догонять меня. Эта игра мне всегда нравилась.
Я пробежала совсем немного, когда застыла перед скамейкой. Вы мне не поверите, но на скамейке спал человек в газетах. Я просто не верила своим глазам, но страницы маминого любимого Vogue лежали на теле этого дяди. Мои глаза округлились еще больше, когда мужчина потянулся так, как будто он делает это каждое утро.
- Малышка, нехорошо смотреть, когда другие еще не проснулись, - пробасил дядя, щурясь от солнца.
- Мисс Элли, не подходите к нему, - ко мне подлетела Люсия, схватила мою безвольную ручку и поволокла дальше. Я еще успела обернуться, чтобы увидеть, как дядя стал полоскать рот. Я делала точно также каждое утро…только в своей ванной.
Несколько минут мы шли молча. Я даже забыла про свой подарок.
- А что с этим дядей? - спросила я Люсию, поднимая на нее глаза.
- Ох, деточка, у него, наверное, нет таких замечательных папы и мамы, а вообще это просто плохой дядя, про которого и говорить не стоит!
Я решила подумать, что же было плохого в этом дяде, но потом вспомнила, что Люсия никогда не врет. Поэтому я улыбнулась и заговорила о главном.
- А где обещанный подарок?
- Подарок будет уже через пару метров, - Люсия радостно махнула мне рукой. Я проследила за ее рукой, чтобы увидеть тележку с запретным лакомством. Мороженое.
- Это самый лучший подарок, - я радостно подпрыгнула и припустилась к заветному месту.
- Хочу клубничного! - я заворожено смотрела, как мороженщик аккуратно достает розовые шарики и кладет их в хрустящий стаканчик.
- Персиковое вкусней, - услышала я чье-то ворчливое замечание за моей спиной.
- Ни капельки! И почему же ты тогда его не ешь? – я повернулась к этому умнику.
- Ха! Клубничное слишком приторное, и оно розовое! Чисто девчачий цвет!- фыркнул мальчишка, демонстративно засовывая руки в неприглядного вида шорты.
- И вообще, мороженое любят только девочки. А то, что персиковое вкуснее - давно признанный факт!
- Ну и ешь свое персиковое! А я буду, есть клубничное! – я не менее демонстративно откусила кусочек, измазав губы сладостью.
- Все равно ты не права! И что спорить с глупой куклой!- этот наглец показал пальцем на мое платье.
- Сам ты кукла! – я почувствовала обиду и посмотрела на него зло. - Ты посмотри на себя! Ты грязный...И это у тебя девчачья прическа!
Я удивленно смотрела, как мальчик зло тряхнул волосами и уставился на меня тяжелым взглядом.
- Может, я и не выгляжу как теленок, вылизанный заботливой коровой, но это не значит, что я девчонка!- фыркнул парнишка,- И кулаки у меня не девчачьи….
Он показал мне кулак с обитыми костяшками.
- Элли, отойди от этого голодранца! - Люсия спешно подошла к нам.
- А тебе не больно? – я почувствовала жалость от одного взгляда на его руки.
- Боевые шрамы, они не болят, а напоминают о победах!- хвастливо ответил он и добавил, передразнивая мою няню,- Элли!
И тут я поняла, что он мне понравился. Он не был похож на тех мальчиков, что она знала. - Люсия, купи ему тоже мороженого! Он будет моим новым другом!
- Мисс Элли, что вы говорите!- запричитала няня, хотя я знала, что и ей жалко мальчика. Я капризно топнула ногой, и моя няня протянула мороженщику деньги, покачав головой.
- Вот еще!- деланно фыркнул мальчик,- Мне не нужна милостыня. Я может и беден, но не отчаялся!
Моему удивлению не было предела. Он был такой странный!
- Я хочу, чтобы взял его, - я протянула мороженое мальчику. - Пожалуйста.

Последние слова я добавила в надежде, что он все-таки согласится. В этот момент я увидела, как к моему собеседнику подходит мужчина, который был явно чем-то расстроен.
- Барт!- раздался грозный крик, от которого вздрогнули мы все. - Я говорил тебе не убегать, проклятый мальчишка!
Этот мужчина схватил мальчика за руку и потащил к выходу из парка. Мальчик только и успел кинуть мне прощальный взгляд, прежде чем они скрылись за поворотом.
- Это был его отец? – я почувствовала шок. Мороженое таяло в моей руке, но я этого почти не чувствовала.
- Да, дорогая, это его папа, - Люсия заботливо погладила меня по голове.
- Не хочу мороженое, - слабо сказала я и бросила рожки в урну.
Люсия вздохнула, и мы пошли к дому.

***


- Мама, мы вернулись, - сказала я, едва переступив порог. Всю дорогу я думала об этой встрече. Оказалось, что совсем не все люди живут так, как живу я.
- Дорогая, вы как раз вовремя!- мама воодушевленно поправила цветы в вазе.
- Мама, мне нужно тебя спросить! – сразу же начала я.
- Элли, сейчас не время! Мы же еще не придумали твою благодарственную речь, - мама подошла и наклонилась ко мне, только заметив мой озабоченный вид. – Ну что случилось, медвежонок?
- Я видела сегодня дядю в парке. Он спал на скамейке, - я следила за выражением лица моей мамы.
На лице ее появилось выражение ужаса и презрения.
- Люсия сказала, что этот дядя плохой, но ведь это неправда! – я топнула ногой, ощущая, что глаза жгут слезы. – А потом я видела мальчика. И его папа не мог купить ему мороженое. У него не было денег!
Последние слова я произнесла почти шепотом. Слезки выкатились из глаз и упали маленькими лужицами на мое кукольное платье.
- Дорогая, ты не должна общаться с такими людьми, - мама присела передо мной на корточки и начала аккуратно вытирать слезы с моего лица.
- Но почему?
- Потому что не должна, Элли, и это не обсуждается, - мама встала и взяла меня за руку.- А теперь пойдем в твою комнату и займемся речью.
- Я не буду говорить им «спасибо», они мне не нравятся, - я стала упираться.
- Элли, ты говоришь ужасные вещи! Ты же не хочешь жить на скамейке, как тот дядя?! Поэтому должна вести себя примерно. И всегда…Слышишь меня! Всегда слушаться родителей.
Я впервые подумала, что мне хочется, как тот мальчик Барт, сбежать от своих родителей. Моя мама вела себя гораздо хуже отца того мальчика. Я только сейчас поняла, что делаю все, как она говорит, даже если мне этого не хочется.
Я затаила обиду и побрела по ступенькам.
Когда-нибудь я тоже сбегу из этого дома. В большой мир, где есть другие люди, которые мне нравятся больше тех, что окружают меня сейчас.
Через десять минут я получила в подарок прекрасную розовую пони, а еще через час с улыбкой на губах говорила «спасибо» каждому гостю, которые пришел меня поздравить. И даже толстяку Бернарду. На полу в гостиной образовалась горка подарков, которая заставила меня забыть о своих слезах. Я поняла, что быть Элли Батлер не так уж и плохо, а в том большом мире не всем так хорошо, как мне.

------
*Портики - простонародное название штанов
jupe - юбка (фр.)

Глава 2. Мальчик и fillette*

От мальчиков и от девочек мы ожидаем совершенно разного поведения.
Это различие может быть выражено в двух словах. Мальчикам мы говорим: «Сделай это!», девочкам — «Не делай этого!»

Чак

Я поднял голову и еще раз покружился. Хорошо, что у нас был телевизор, и я знал, что в Нью-Йорке все дома такие. Огромные каменные глыбы, подпирающие небеса, в них, словно муравьи, бегали людишки.
- Чак, не отставай, - послышался голос моего отца, Барта Басса.
Мы вышли из аэропорта.
- На чем мы поедем? Наша машина осталась дома…, - я пнул ногой одинокий камень, заставив моего отца присесть и сложить губы в одну линию.
- Поедем на нашей новой машине, но ты рискуешь пойти пешком, если не перестанешь вести себя как маленький дикарь.
К нам подъехал черный лимузин.
Такой же был у нас и дома, но здесь он смотрелся более уместно.
Видимо, отец обо всем позаботился. Кто бы сомневался?! Он всегда все контролировал…
Наверное, мой отец сразу родился сварливым мужчиной тридцати лет. Другим я его не помнил.
- Добрый день, сэр, я Артур, - представился водитель. Мой отец не придал этому особого значения, а мне понравилось, как водитель подмигнул мне в зеркало заднего вида. Кажется, на лимузине можно будет покататься по Нью-Йорку при большом желании.
Всю дорогу мы ехали молча. Отец вообще мало со мной разговаривает, но мне и не надо больше. И так хватает его замечаний до отвала!
Я не прилип к окну, но наблюдал с интересом за жизнью своего нового дома. Мой отец был богат. Это я знал всегда. Он вел успешный бизнес, часть из которого располагалась в Нью-Йорке, большая часть. Я и сам не знаю почему, но почти семь лет моей жизни мы прожили в Техасе. Вернее там прожил я и мои няни, а отца постоянно не было. Он был здесь, выбираясь ко мне только на выходные, которые все равно проводил за работой. В Техасе мне нравилось, но отец твердо решил, что в школу я пойду именно в Нью-Йорке. И туда я должен был пойти буквально через пару дней. Я имею весьма ограниченное представление о школе. И, если честно, вообще не понимаю, зачем в нее идти…Мне с малых лет больше интересно, что же за графики и таблицы в документах Барта. Я знаю цифры и умею читать. Моя последняя няня была весьма удивлена этому…Глупая курица. Славу богу, он не догадался притащить ее сюда и испортить мне жизнь.
- Это наш новый дом? – я недоверчиво покосился на отель с вывеской Палас. – Это же отель!
- Это мой отель. И это самый лучший отель в этом городе! – Барт посмотрел с довольной улыбкой на это высокое здание. Размах его действительно поражал. Я посмотрел вокруг. Это было самое высокое здание в округе. Я впервые осознал, что могу себе ни в чем не отказывать.

***


- Это твоя комната, - Барт дал мне пластиковую карточку. Такая же была у него. Я подошел и приложил ключ. Послышался характерный щелчок, дверь открылась.
Я прошел в номер. Здесь не было ничего необычного. Спальня тоже была вполне обычной. Я увидел чемодан с моими вещами на полу.
- Придет горничная, поможет разобрать тебе вещи, - Барт направился к выходу. – Мне нужно заняться няней для тебя. Поэтому, будь так добр, осматривайся сам. Ты здесь почти хозяин, но не забывайся.
Барт положил мне руку на плечо. Он очень редко обнимал меня, но мне это вроде и не нужно было. Все эти девичьи ласки!

***


Я проснулся рано утром. Вскочил с кровати. Спалось сегодня неважно. Так всегда на новом месте. Завтра я пойду в школу, но сегодня я мог целый день заниматься, чем пожелаю. Тем более я уверен, что Барта уже нет, а значит, мне никто не помешает.
Я нажал на кнопку первого этажа. Свои владения лучше начинать осматривать снизу. По дороге в лифт зашла пожилая женщина, которая тут же начала сюсюкать.
- Мальчик, где же твои родители?
- Им некогда, - сухо ответил я, не желая поддерживать разговор. Старушенция не унималась, протягивая руку к моим щекам. Ну это уже слишком!
- Бабуля, отстаньте от меня, а то вы здесь больше не остановитесь,- сказал я, выбегая из лифта. Так я понял, что тем, у кого что-то есть, добиться от других чего-либо не так уж и сложно.
- Хэй, малый, не стоит виснуть на этой двери, - какой-то парень улыбнулся мне. Я заметил, что одет он в форму швейцара.
- Не думаю, что ты можешь решать, что мне делать, а что нет! –я показал ему язык.
Странно, но он совсем не рассердился, а только рассмеялся.
- Мне-то все равно, ведь это двери твоего отца, а не мои. Я их просто открываю, - парень улыбнулся мне.
Я замер, обдумывая его слова.
- Резонно, - серьезно сказал я и слез с двери.
- Лучше иди на кухню, Чак, там веселее, - добавил швейцар.
Я припустился бегом, но потом обернулся.
- Я не спросил, как тебя зовут.
- Ваня, - парень с дежурной улыбкой открыл дверь перед каким-то седовласым господином.
Я кивнул и бросился дальше. А он не так глуп…
Этот день мне показался вечностью. Я открыл для себя столько мест. В какой-то момент, я пришел к мысли, что отель – это свой мир, в котором можно существовать без всяких забот.
Здесь был свой шикарный ресторан, я был в ресторанах, но этот был бесподобен. Здесь были огромные залы, в которых устраивали свадебные торжества и другие праздники. Бассейн поразил меня своим объемом, спортзал, где милые девушки наворачивали километры на беговых дорожках. Я потратил час, любуясь ими. Перечислять практически бесполезно. Здесь было все, кроме дурацкой школы!
- Тебе приготовили форму на завтра? - Барт пришел поздно вечером. Его абсолютно не волновало, чем я занимался целый день. Ему всегда было все равно…Ну и отлично!
Я кивнул головой на костюм, который был заботливыми руками одной из горничных. Бабочку я выбрал сам. Эмблема на груди пиджака не понравилась мне, но я решил ее пока не отдирать.
- Вот и отлично! – Барт направился к двери. – И да, больше не висни на дверях.
Я почувствовал, что немного ошибался. Похоже, мой отец знает все о каждом моем шаге.

***


Школа, как и ожидалось, ничем не порадовала меня.
Хорошо хоть, что девчонки учатся отдельно от нас. Значит, лицезреть их глупые девичьи ужимки не придется.
- А теперь откроем прописи, - провозгласила начало занятия какая-то мадам. Я заскучал сразу же. Быстро написав все, что запланировано на урок, я стал рвать последнюю страницу прописи на маленькие кусочки и запускать их в других учеников.
Особенно меня позабавил парень, который сидел передо мной. Я накидал ему полную сумку бумажек, а он ничего не заметил.
Наконец, объявили большую перемену. Вот счастье-то!
Я вышел во двор, думая, куда бы податься. Жаль, что ворота школы тщательно охранялись.
Я прошелся по двору, а потом заприметил одну девчонку. В голове родилась одна идея. Я такое проделывал не раз. Было интересно, сработает ли и здесь…
- Привет! Как тебя зовут? – самоуверенно начал я.
Девочка беспокойно оглянулась, отложив свой завтрак на лестницу.
Что за дурацкая привычка сидеть на этой лестнице?! Там и тут, словно курицы на жердочке, сидели маленькие девочки.
- Пенни, - голосок у нее был жалкий. – Пенелопа.
Я уже думал передразнить ее, но вовремя остановился.
- И тебе здесь не скучно одной? – начал я издалека.
- Сейчас придут мои подруги, - а это значит, что мне стоило поторопиться.
- А ты знаешь, что на заднем дворе есть кое-что интересное? – я миленько улыбнулся ей. Я умел быть сущим ангелом, если мне это было угодно. Во всяком случае, все мои няни безоговорочно покупались на такое мое поведение.
- Разве туда можно ходить учащимся начальной школы? – недоверчиво протянула это маленькая глупая девочка. Пенни…Что за овечье имя?!
- Конечно, - я протянул ей руку. И она пошла за мной. Как мило!
- И что здесь интересного? – протянула Пенни, осматривая закуток, куда я ее завел. Рядом был забор.
- А я разве тебе неинтересен, - я достал из кармана шоколадку и протянул девочке.
Пенни взяла ее, улыбнувшись мне. Ну вот. У нее еще оказывается нет переднего зуба. Только этого не хватало…
- Хочешь, я покажу тебе чудо, - вкрадчиво начал я.
Она кивнула, измазав губы шоколадом.
- Только надо закрыть глаза, - продолжил я. – И не открывать, пока я не скажу.
Дуреха сделала все, как я сказал.
Я подошел к ней ближе, а потом наклонился, чтобы поцеловать. Это обещало быть забавным…
- Пенелопа, - раздался грозный крик сзади.
Я поморщился, подумав, что этой выскочки не поздоровиться.
Пенелопа вздрогнула так, будто случился конец света.
Я развернулся, чтобы увидеть маленькую кроху, ростом она доходила мне до плеч. На голове были какие-то кудряшки, да и вообще вся она напоминала фарфоровую куклу.
- Тебе никто не говорил, что лучше не кричать, - приветливо начал я.
- Ты, видимо, не знаешь, что здесь нельзя находиться! – сверкнув глазенками, сказала девочка.
- Плевать я хотел на эти правила, - процедил я, наблюдая, как ее глаза наполняются ужасом.
- Пенни, пошли отсюда, это мальчик ненормальный, - не терпящим возражения голосом проговорила эта кудряшка.
Я рассмеялся.
Чертята забегали у меня в голове. Я резко дернулся с места так, что никто из них не успел среагировать.
Я подбежал к этой пигалице и сорвал ободок с ее головы, прихватив пару волосенок. Девчонка вскрикнула, пораженная моей наглостью. Она покраснела от злости или обиды. Мне было все равно, потому что я припустился бежать. Когда я обернулся, то понял, что девчонка не собирается мне уступать. Она почти догнала меня. Я резко встал и развернулся. Она остановилась. На нас все смотрели. Она гордо подняла голову. Это что еще за цирк?!
- Глупый мальчик, отдай мне мой ободок, - она топнула на меня ногой. Я сам так делал иногда.
Я протянул ей ободок, но едва она протянула руку, я обратно дернул его на себе. Она зло посмотрела на меня.
- Отдай немедленно…а то…
- А то что? – я передразнил ее.
- Я…Я…Миссис Джонс, этот мальчик отобрал мой ободок, - крикнула она учительнице, которая уже приближалась к нам.
Я ушам своим не поверил. Эта выскочка меня сдала! На ее личике появилась довольная улыбка.
- Чак Басс, отдай Блэр ободок! – эта Джонс нависла надо мной. И откуда все знают мое имя?!
Я покорно протянул ободок, брезгливо поджав губы. Блэр победно вцепилась в него, а потом незаметно скорчила мне рожицу. Тряхнув головой, она удалилась, одарив меня напоследок взглядом, полным презрения.
- Чак, мне все придется рассказать вашему отцу, - продолжила учительница.
В этот момент кудряшка Блэр стала моим первым врагом.

Блэр

Каков обычный день обычной девочки? Понятия не имею, ведь у меня никогда не было обычных дней, и уж тем более я не была обычной девочкой. Вот и сегодня я сидела на кровати в своей комнате и ждала, когда же придет моя вечно опаздывающая подруга. Горничная наводила уборку на полке с моими фарфоровыми куклами. Их идеальные личики смотрели на мир пустыми идеальными глазками, розовые щечки ярко выделялись на бледном фарфоре кожи, а алые губки притягивали к себе внимание, аккуратные локоны лежали один к одному. Я посмотрела на свое отражение в зеркале. Такая же идеальная. Но почему-то я никогда не могла добиться от мамы похвалы. Она вечно была чем-то недовольна. То волосок выбился из прически, то юбка слегка помята, то на щеке остался след от подушки. Я тяжело вздохнула. Мне так хотелось быть похожей на нее, такой же живой, вечно в центре внимания, всегда идеальной!
- Что-то не так, мисс Блэр,- обеспокоенно спросила Дорота.
Моя няня была самой замечательной, но разве мне положено жаловаться? Ведь принцессы не жалуются!
- Все замечательно, Дорота!- я гордо вздернула нос и вскочила с постели, разглаживая юбку.
Она посмотрела на меня с пониманием и жалостью, но тактично молчала. За это я ее и люблю, она никогда не давит на меня. Звякнул лифт, сообщая о прибытии гостей. Внизу послышался стук каблуков мамы и веселый голос Серены. Я побежала к лестнице, чтобы выразить свое неудовольствие от ее опоздания, но на середине приостановилась и перегнулась через перила.
- Серена, дорогая, как я рада тебя видеть,- моя мать крепко обняла блондинку.
Мне показалось или эти объятья длились дольше положенного? Я прикусила язык и притаилась. Конечно, это было глупостью, ревновать собственную мать к лучшей подруге. Но было так неприятно смотреть, как они обнимаются, как мама ласково проводит рукой по всклокоченным, обожженным на солнце светлым волосам Серены. Со мной она себя так никогда не вела. Я даже не загорала, сидела под зонтиком, в то время как Эс и Нэйт резвились в бассейне. И все это ради похвалы мамы. Но она замечала только, что мои щеки слишком круглые. Она так любила причитать, когда же спадет моя детская пухлота. Если бы она знала, как сильно этого ждала я!
- Медвежонок, что ты тут делаешь?
Я вздрогнула, когда услышала голос папы за спиной. Было так стыдно признаваться в подглядывании.
- Я потеряла сережку,- соврала я, широко улыбаясь папе.
Он был единственным человеком, кроме Дороты, кто любил меня любой. На мою маленькую ложь, он заглянул мне за спину и понимающе покачал головой. Папа всегда был таким спокойным и любящим. Я порой удивлялась, за что он любит мою маму, ведь она бывает такой злой.
- Ты выглядишь замечательно, медвежонок,- папа улыбнулся мне и подтолкнул вниз.
Его слова наполнили меня гордостью и надеждой, что мама оценит наши с Доротой утренние старания.
- Почему ты так долго?- стоило мне спуститься, как тон мамы стал жестче.- И что с твоей юбкой? Дорота совсем не следит за твоим внешним видом.
Все мое приподнятое настроение враз улетучилось. Как же она несправедлива!
- Ты заставляешь Серену ждать,- продолжала свою традиционную тираду мама.
- Все в порядке, миссис Уолдорф,- воскликнула Эс,- Это я виновата, проехала свою остановку.
- Как это проехала остановку?- удивилась мама,- Ты разве не на машине своего отца?
- Нет,- все так же щебетала подруга,- Я приехала на метро!
- Метро!- кажется, у мамы сейчас начнется припадок,- Боже, девочка, тебе же всего шесть! Д и метро не место для таких, как ты!
- Это было так увлекательно,- Эс совсем не слушала мою мать, а та, кажется, выйдя из состояния шока, стала с удивлением и интересом слушать ее.
Я стояла в стороне и готова была разреветься. Вот если бы я выдала такой финт, мама наказала бы меня, даже не задумываясь. А ведь я могла бы потеряться. Что же в Серене такого, что она всем так нравится? Но ведь Уолдорфы не плачут! Я сделала глубокий вдох и шагнула вперед. Я все равно добьюсь своего. Я буду лучшей!
- Идем, Эс,- я потянула подругу за руку,- Мы опоздаем.

***


Первый день в школе был не сказать, чтобы слишком интересным. Уроки были скучными, учителя нудными, а одноклассники заспанными. Я сидела на первой парте, естественно. И слушала учителя, хотя я уже умела писать и считать, и уроки каллиграфии были мне ни к чему. Но ведь я должна быть лучшей, значит, нужно слушать учителя.
На большой перемены мы с Эс решили посидеть с девочками на ступенях школы. Когда я подошла к девочкам, уже успевшим сгруппироваться вокруг моей лучшей подруги, они о чем-то увлеченно болтали. Я проглотила приступ зависти, ведь Серена и здесь оказалось первой.
- Ой, Би,- весело воскликнула Серена, увидев меня,- Я тебе место заняла.
Она полопала ладошкой по ступеньке рядом с собой. Но я не спешила присоединяться к этому цирку. Я оглядела всех и нахмурилась.
- А где Пенни?- спросила я.
Эта глупая дурочка, как всегда где-то пропадала.
- Я видела, как она уходила с каким-то мальчиком на задний двор,- ответила Из.
- Что?- я уставилась на девочку,- Она совсем сошла сума? Туда нельзя ходить ученикам младших классов.
- Да ладно тебе, Би,- веселилась Эс, она совсем не умеет быть серьезной,- Что в этом такого?
- А то, что ее за это накажут,- фыркнула я.
И тут мне в голову пришла интересная идея. Если я сейчас помогу Пенни выкрутиться из этой ситуации, она будет моей должницей. Я развернулась в сторону заднего двора.
- Ты куда?- спросила Кати.
- Иду выручать Пенни из беды,- невинно хлопая ресницами, ответила я,- Она ведь моя подруга.
То что я увидела было ужасно! Какой-то мальчишка с всклокоченными волосами приближал свое лицо к лицу зажмурившейся Пенни! Он собирался ее поцеловать! Нет, она не может это сделать раньше меня!
- Пенелопа, - грозно крикнула я, пытаясь привлечь их внимание.
Пенелопа вздрогнула так, будто случился конец света. Правильно, девочка, тебе стоит меня бояться!
Мальчик повернулся и посмотрел на меня. Ну и что, что он был выше меня, все равно я тут главная!
- Тебе никто не говорил, что лучше не кричать, - приветливо начал он.
- Ты, видимо, не знаешь, что здесь нельзя находиться! - я старалась говорить тем же тоном, что и мама, когда она недовольна мной.
Не кричать, но показывать всем своим видом, что он поступил плохо.
- Плевать я хотел на эти правила, - фыркнул противный мальчишка.
Вот ведь нахал! Он еще и правила нарушать вздумал!
- Пенни, пошли отсюда, это мальчик ненормальный, - не терпящим возражения голосом проговорила я.
Он рассмеялся. Он резко дернулся с места так, что никто из нас не успел среагировать. Он подбежал ко мне и сорвал ободок с головы, прихватив пару волосенок. Я не сдержалась и вскрикнула, пораженная его наглостью. Да и больно было в конце концов. А он, трус несчастный, рванул с места. Но и я не лыком шита. Я побежала за ним. Ну и что, что настоящие леди так не поступают. Он резко встал и развернулся ко мне, ну все, пацан, ты попал. На нас все смотрели.
- Глупый мальчик, отдай мне мой ободок, - я топнула ногой. Пусть и по-детски, но мне позволительно.
Он протянул мне ободок, но едва я хотела его забрать, он обратно дернул его на себя. Еще и играть со мной вздумал? Я краем глаза заметила приближающуюся учительницу. Что ж, дам ему последний шанс. Если поведет себя по-джентльменски, прощу. Нет, пусть пеняет на себя. Он первый нарушил правила.
- Отдай немедленно, а то…
- А то что? - он передразнил меня.
Ну все, доигрался.
- Я…Я…Миссис Джонс, этот мальчик отобрал мой ободок, - крикнула я учительнице.
Тадам! Ты проиграл, дурачок. Чувство победы переполняло меня. Что ж, день спасен!
- Чак Басс, отдай Блэр ободок!
Он покорно протянул ободок, брезгливо поджав губы. Я победно вцепилась в него, а потом незаметно скорчила ему рожицу. Тряхнув головой, я удалилась, одарив его напоследок взглядом, полным презрения.
- Чак, мне все придется рассказать вашему отцу, - продолжила учительница.
Услышав последние слова учительницы, я приостановилась. Я слышала рассказы о Большом Бассе. Поговаривали, что он монстр. Мне на мгновенье стало жаль этого Чака. Но мгновенье прошло, и меня окружили подружки, довольные моей победой.

------
* девочка (фр.)

@темы: Завершенные, Макси, Чак Басс, Блэр Уолдорф, Чэйр, Барт Басс, Элионор Уордорф, NC-17, Сплетница, Фанфики

---

Фанфик:Пепел PG-13

Автор: художник
Автор обложки: художник
Персонажи: Сплетница
Статус: Завершен
Еще одна история трагичной судьбы в моем исполнении. Уж не знаю, что сподвигло меня написать это!

Краткое содержание:
Каждый раз набирая текст, в конце она нажимает delete. Это не ее история, она лишь летописец, не оракул.

[size=3]Пепел[/size]

Утро началось как всегда с пробежки. Осенний ветерок противно задувал под широкий пояс спортивной куртки. Легкая морось каплями оседала на бледных щеках. В наушниках что-то мелодично мурчит Sting, весьма странный выбор для утренних упражнений. Но, как и десятилетняя привычка вставать в пять утра, так и голос Гордона Самнера был ее постоянным спутником. Вокруг проносились велосипедисты, поднимая брызги маленьких арктических морей. Центральный парк был полон народу. Но не той пестрой толпы, что высматривала в брендовых вещичках себе подобных. Нет. Сейчас в этот утренний час все были равны. Спортивные костюмы скрадывали очертания фигур. Наушники, погружали людей в их собственный мир, оставляя их лица безразличные к чему либо. Человек был в центре своего мирка, при этом находясь в центре вселенной. И она была одной из них. Всего лишь девушка, бегущая по лужам, с нежной музыкой в ушах и отсутствующим выражения лица. Лишь в такие моменты ей было абсолютно все равно, кто эти люди вокруг. Ей было плевать на их капиталы или последние пенни в кармане. Лишь сейчас она могла побыть собой.
Возвращение домой приносило мучение. Опустевшие комнаты, в которых больше не было слышно детского смеха. Или шутливого ворчания мужчины, разбуженного золотистым ретривером, запрыгнувшим на постель. В этом доме стало холодно и пусто, как и в ее душе. На полках медленно, но верно покрывались пылью семенные фото. На кухне так и стоял детский стульчик, а на полу миска собаки. Кажется, даже где-то в ванной завалялся мужской носок без пары. Сюда она приходит только что бы переодеться. Сменить спортивный костюм на стандартный «белый воротничок», ведь заместитель главного редактора положено выглядеть идеально. Завязать волосы в тугой узел и убежать из этого мертвого дома.
Пока едешь в метро можно совершить массу полезных дел. Например, проверить почту. Ящик разрывается от писем. Глупые богатенькие детки так любят играть в игры. Создание этого сайта было шуткой чистой воды. Это случилось, когда она была в выпускном классе, а одна из младшекурсниц заявилась в непочтительно короткой юбке. Крику было столько, словно наступил конец света. Как редактор школьной газеты, она не могла написать в об этом. Но люди хотели знать больше подробностей, пикантных подробностей.
- Почему бы тебе не наплевать на мнение директрисы и не сделать, так как ты хочешь?- Майкл устроился на заднем сиденье и прижал ее к себе.
- Потому что тогда меня попрут из школы,- рассмеялась она.
- Но я уверен, что ты что-нибудь придумаешь,- улыбнулся Майкл, и от этой улыбки у нее все перевернулось внутри.
- Уже придумала,- преисполненная гордостью она показала ему свой телефон, где красовалась открытая страничка с сайтом.
- «Сплетница»?- прочел он,- ты решила собирать грязное бельишко за этими «людьми свыше»?
- Эй,- она слегка ударила его по плечу,- ты не забыл, что я одна из них.
- Да,- он безразлично пожал плечами,- но ты другая. Кто бы из них мог додуматься сделать сайт, куда бы сливалась вся грязь про себе подобных…
- Ох, дошутишься ты у меня,- рассмеялась она, заваливая его на потрепанное кожаное сиденье.
Если бы она только знала, что буквально пять лет спустя в этом самом Форде она потеряет самое ценное, что у нее было. Свою семью.
Когда она прибывает в офис «Нью-Йорк Таймс» работа уже кипи во всю. А ей приходиться трудиться на два фронта. Просматривать заметки журналистов и контролировать поток сообщений на электронном ящике. Но она только рада этому перегрузу. Это дает ей восьмичасовой перерыв в ее собственном аду. Маленький перекур. И она пишет. Пишет насмешливые посты с копромитирующими новостями. Пишет их историю, забывая о своей. Живет их жизнью, не имя ничего другого. Она смеются над их глупостью, мелочностью, неспособностью понять как коротка жизнь. Как бы она хотела опубликовать свою историю, что бы поняли, что нужно ловить любой момент жизни! Что бы они поняли, как важна любовь. Но каждый раз набирая текст, в конце она нажимает delete. Это не ее история, она лишь летописец, не оракул.
Возвращаясь домой, она не зажигает свет. В темноте не так больно. Не раздеваясь садится за ноутбук, там уже есть новости для нее. Она это знает. Тонкие пальчики бегают над клавишами, за окном ночной Нью-Йорк. Завтра ее день начнется в пять утра с пробежки.

«Здравствуйте, мои дорогие! С вами Сплетница…»

@темы: Завершенные, Мини, Сплетница, PG-13, Фанфики

---

Фанфик: Его принцесса (PG-13)

Автор: художник
Бета: Ksusha17
Персонажи: Чак
Статус: Завершен
Давно ничего не писала, а этот фик получился как-то спонтанно. Просто захотелось сделать маленькую зарисовочку к моей серии фиков "Love story"

Краткое содержание:
Это было похоже на «Зеленую милю»*, никак не иначе, эдакий мученик, шествующий к своему электрическому стулу.

[size=3]Его принцесса[/size]

Это было похоже на «Зеленую милю»*, никак не иначе, эдакий мученик, шествующий к своему электрическому стулу. Красный бархатный ковер заглушал шаги. Ровные ряды белых стульев, украшенные голубыми розами. Просто ужас какой-то, до чего дошли гении в области генной инженерии теперь розы не красные, не белые, а голубые! На этих самых стульях, в пестрых нарядах, словно это маскарад, сидел весь высший свет. Большая часть этого народа, благоухающего дорогим парфюмом, была приглашена лишь в знак уважения. Дань традициям. Да какие к черту традиции, когда буквально в пяти метрах впереди стояло само вселенское зло. Это самое зло, упакованное в дорогущий смокинг, с сияющей улыбкой, способной дать фору любому голливудскому актеру, было готово забрать у меня самое ценное в жизни. И не просто забрать, я лично отдам ее ему в руки. Чертовы традиции! Как хотелось просто закинуть эту девчонку на плечо и унести прочь. Плевать на сорванную свадьбу, плевать на ее крики и обещания убить меня. Как хотелось, просто запереться дома, чтобы этот проклятый день не наступил никогда.
Но я шел по проходу. Я был здесь и сейчас. Сквозь рукав своего смокинга я чувствовал ее трепещущие пальчики, нервно сжимающие мой локоть. Всего через полчаса бухтения этого чертового священника, клятв в вечной любви на этой самой ручке будет красоваться обручальное кольцо, самое шикарное и самое дорогое, какое есть во всем мире. И как только золото обхватит ее тоненький пальчик в шелковой перчатке своим объятьем, я потеряю ее навсегда.
А угроза в лице новоиспеченного жениха все приближалась. Под шуршание ее шелковых юбок, сшитых именитым дизайнером, мы двигались навстречу новой жизни. Нашей разлуке. И вот он. У меня даже язык не поворачивается его как-то назвать. Стоит в лучах полуденного солнца, сверкая своими соломенного цвета волосами и пожирая нас взглядом своих невзрачных серых глаз.
Я поворачиваюсь к ней, моей принцессе, моему смыслу жизни. Она стоит такая счастливая, переполненная чувствами и предвкушением. Такой я не видел ее никогда, преисполненной какого-то внутреннего света, жизни. Ее глаза сияют, она улыбается, увы, уже не мне. Пересиливая внезапный порыв взвыть и растерзать проклятого жениха, я снимаю ее чуть прохладную ладошку со сгиба свое руки. Она поднимает на меня глаза. Свои совершенные, темно-карие глаза. И я думаю, что ради такого взгляда, ради этого счастья, что их переполняет, я готов испытывать этот ад раз за разом. И она улыбается. Понимающе, чуть печально, но все равно с едва сдерживаемым триумфом. Да, милая, не каждая может окольцевать настоящего принца. Я наклоняюсь, касаюсь губами ее розовой щечки, едва-едва, ведь за испорченный макияж меня порвут на кусочки. Как часто я целовал ее, прижимаясь щекой к этой каштановой макушке? Бесчисленное количество раз. Но теперь это не моя прерогатива, не моя обязанность. Я протягиваю ее ручку и вкладываю ее в раскрытую широкую мужскую ладонь. В моем взгляде предупреждение, опасность. И он все понимает. Это видно по его чуть дернувшимся в улыбке уголкам губ, легком уважительном наклоне головы, дрожащим пальцам, что сжимают руку моей принцессы.
Тело словно свинцовое. Не хочет повиноваться, с трудом двигающееся к месту в первом ряду. Да, эту трагедию моей души я увижу во всех деталях. Ничего не слышу и не вижу, только ее улыбку, сверкающую и нежную.
- Дыши, Басс,- послышался рядом чуть насмешливый голос,- Ей не понравится, если ты замертво грохнешься прямо во время церемонии.
Я чувствую уверенную теплую руку, что скользит по моей ноге. Знакомо, не правда ли?
- Не пытайся меня отвлечь, Басс,- усмехаюсь я, замечая ее тактический маневр,- Я выработал иммунитет к таким штучкам.
Она тихо смеется, нежно и счастливо. Ее тело, затянутое в элегантное платье цвета фуксий, прижимается ко мне.
- Почему мне кажется, что ты врешь,- шепчет она,- Ай-яй-яй, Мистер Басс, вы же в доме Божьем.
- Что-то ты не возмущалась, когда я заявлял свои права на тебя после нашего венчания,- я поймал лукавый взгляд ее карих глаз,- Кажется, это была исповедальня?
Я наблюдал, как кончик ее розового язычка скользнул по алым губам. Чертовка! Я почти забыл, где мы находимся. Но уверенное «согласна» вернуло меня в реальность.
- Она всегда будет твоей принцессой,- спокойно сказала Блэр, потянув меня к молодоженам. Традиции требовали поздравления, красивых слов. Но что делать, если глаза застилают непрошеные слезы, а в горле встал комок? Блэр была права, моя малышка всегда останется для меня моей принцессой. Но расслабиться я смог, только когда белый шелк окутал меня вместе с тонким родным ароматом, а тихий голосок шепнул:
- Я люблю тебя, папочка.

* «Зеленая миля» - фильм с Томом Хэнксом, рассказывающий о человеке, который сопровождал осужденных на электрический стул. То расстояние до камеры пыток называли «зеленой милей».

@темы: Завершенные, Чак Басс, Блэр Уолдорф, Мини, Чэйр, Сплетница, PG-13, Фанфики

---

Арт: Миллиардер

Автор: художник
Персонажи: Андрей Гумилев
Что я могу сказать? Я опять увлеклась новым для меня направлением. Литературный проект "Этногенез" - это то, что я открыла для себя пару лет назад. Русские писатели-фантасты создали удивительный мир, магический, исторический, необыкновенный. Книги из этой серии отличаются красотой слога, легкостью восприятия и просто интересным сюжетом. Я влюбилась в эти книги! А их аудио версия просто сказка! Голос, звуковые эффекты, музыка в аудиокнигах затягивают. Ты их слушаешь и просто окунаешься в омут этого мира. Все советую!!!)))
"Миллиардер" это моя любимая серия. Она рассказывает историю русского миллиардера Андрея Гумилева (вымышленого сына Льва Гумилева - историка и сына Н.Гумилева и А.Ахматовой). Он человек, который сделал себя сам, поймав удачу за хвост и добравшись до вершин бизнес-мира. Его уважают, его боятся, его хотят вовлечь в опасную игру, которая истоками уходит еще до появления человечества.
Андрей удивительный волевой, характерный, нахадчивый и мудрый человек. Он занет чего хочет, и знает как этого добиться. А еще он безумно любит свою дочь Марию (про нее так же есть серия книг "Маруся").
Более подробно с миром Этногенеза можно ознакомиться на сайте etnogenez.ru. Прочтите, послушайте, не пожалеете!
За прототип взят Грег Воган

@темы: Арты, Этногенез